Alex Nixen

Отрывок из городского фэнтези “Тень магисентии”

Мы миновали длинный, витиеватый коридор и вошли в небольшую комнату. В ней с трудом умещались громоздкий стол с навороченным компьютером и несколько стульев. Офицер, отвечающий за технику, вскочил, отдал честь и снова уткнулся в монитор. Одну из четырёх стен полностью занимало прозрачное окно, за которым находилось огромное, хорошо освящённое помещение. В данный момент там проходил допрос. За длинным столом сидел белобрысый Алый, скованный наручниками. Без чёрного пальто, скрывавшего его фигуру и лицо, он казался меньше и худощавее. Синяки, ссадины и порезы по всему телу свидетельствовали о том, что задержание проходило с боем. Несмотря на напускное равнодушие, его лицо выглядело измождённым. Глаза уже не были налиты кровью. Пред нами предстал самый обычный человек, и всё же одним только своим видом он вселял в моё сердце дикий ужас. Но тут я увидела того, кто беседовал с ним, и моментально забыла о всех своих переживаниях. Допрос вёл Стейн. Я не могла отвести от него взгляд, ведь ещё несколько минут назад боялась, что больше никогда его не увижу. Одет он был в тёмные джинсы, футболку и чёрную кожанку, и в таком мрачном образе выглядел очень суровым и дерзким, однако впервые со дня нашего знакомства Эм показался мне невероятно красивым. 

– …Я знаю, что ты служишь Бастеру, – капитан стоял, прислонившись к стене, его голос звучал негромко и твёрдо.

– Бастеру? Не понимаю, о ком идёт речь, – ответил человек за столом.

– Кончай этот цирк. У меня есть доказательства.

– Ты можешь подтереться ими, капитан, – ухмыльнулся Алый, – Раз ты такой всезнающий, тебе должно быть известно и то, как Бастер поступает со стукачами. От меня ты ничего не дождёшься. Я не расколюсь даже под пытками. Хотя поговаривают, что нынче Государственные придерживаются концепции ненасилия. Так что для меня пребывание здесь всё равно, что отдых на курорте.

– Тебе светит пожизненное.

– Я хорошо поработал, теперь можно и расслабиться, – белобрысый демонстративно развалился на стуле.

– Как у капитана хватает терпения? – спросил Миша и тихонько добавил, – Я бы уже давно вмазал этому мерзавцу.

– Терпение здесь не причём. Офицер не имеет права даже пальцем тронуть допрашиваемого. Вот Алый этим и пользуется, – пояснил Фрост, – Хотя, зная Стейна, он наверняка бы ему врезал… при иных обстоятельствах.

Я обернулась на Лэйта, ощутив укор в свой адрес. Под иными обстоятельствами он подразумевал отстранение Эма от службы в Академии. При этом, раз Стейна отстранили, тогда почему же он сейчас вёл допрос? Я хотела спросить об этом Фроста, но тут всеобщее внимание привлекло то, что происходило за стеклом.

– Хорошей работой ты называешь преследование и попытку убийства ученицы? – Стейн несмешно прошёлся по комнате.

– Это ты про Лексану Сагу?

Меня передёрнуло. Жутко было услышать, как Алый произносит моё имя.

Белобрысый усмехнулся, – Если бы я хотел убить её, то она была бы уже мертва.

Эм нахмурил брови, о чём-то задумавшись. После чего сложил руки на груди и спросил:

– Что Алым от неё нужно?

– Ты и сам знаешь ответ на этот вопрос, – взглянул на него Алый.

– Лексана Сага не способна различать цвета магисентии. Вы ошиблись. Дважды, – с расстановкой произнёс Стейн.

– Ясно, – медленно закивал мужчина, но вдруг заявил, – Хочешь дам тебе совет, капитан? Я всегда чувствую, когда лгут. И эта девушка солгала мне. Дважды. Она видит магисентию в цвете, просто неплохо это скрывает. А значит рано или поздно Алые придут за ней. И, если вы не хотите, чтобы она повторила участь той ученицы, которую прятали тут, в Департаменте, лучше вам оказаться рядом в нужный момент.

И тут Алый повернул голову и посмотрел на меня. Словно не было никакого маскирующего стекла. Словно он знал, что я здесь и слышу каждое его слово. Мне стало дурно, и я вылетела из комнаты, задыхаясь от ужаса и отчаяния. Бросилась по коридору, совершенно не разбирая дороги, лишь бы оказаться подальше от допросной, подальше от Алого. Достигнув маленького, залитого дневным светом зала с парой диванов и фикусами, я отворила одно из окон. Меня обдало холодным осенним ветром. Нервы больше не выдерживали. Я упёрлась руками в подоконник и зарыдала.

Я не вернусь домой. Я просто не смогу вернуться домой. Алый ясно дал понять, что они никогда не оставят меня в покое. Преследования не прекратятся. Меня закроют в Академии или, что ещё хуже, в Департаменте, где страх станет моим спутником по жизни. И так будет продолжаться до тех пор, пока ситуация не изменится. Только вот этого не произойдёт, ведь Алые всегда на шаг впереди. Я закрыла рот рукой, чтобы не взреветь в голос. Господи, как же я устала от своей беспомощности! Как же я устала всё время бояться!

– То, что ты сейчас чувствуешь, абсолютно нормально, – раздался за спиной голос Фроста.

Я смахнула рукавом лужицу из слёз на подоконнике и уставилась в открытое окно, чтобы капитан не увидел моего заплаканного лица.

– Мне знакомо это чувство. Многие офицеры переживают нечто подобное, – добавил капитан.

– Они тоже подвергаются преследованиям со стороны Алых? – грустно усмехнулась я.

– Даже чаще, чем ты думаешь.

Я удивлённо посмотрела на Лэйта, – Алые преследуют Государственных магисентов? Разве должно быть не наоборот?

– Офицеры, наиболее активно участвующие в борьбе с Алыми, нередко попадают под пристальный контроль врага. Таких магисентов Алые стремятся ликвидировать в первую очередь. И, как правило, опасности подвергаются не только они, но и их семьи.

– Алые убивают их родных?

– Иногда случается. В основном же они добиваются своих целей иными способами: шантажом, угрозами или похищениями, – Лэйт прислонился к подоконнику, – В плане хитрости им нет равных. И хотя любой офицер прекрасно знает, с чем ему предстоит столкнуться, когда решает стать Государственным магисентом, он всё равно испытывает страх. Если не за себя, то за своих близких.

– И вам тоже бывает страшно?

– Естественно. И мне, и даже Стейну.

Перед глазами вдруг возникло лицо Эма в тот момент, когда я заявила, что больше не нуждаюсь в его защите. Сердце сжалось.

– Что ждёт капитана Стейна? – поинтересовалась я.

– Лучше сама спроси у него.

Я вздохнула, – Боюсь, капитан не захочет разговаривать со мной. Мало того, что его отстранили по моей вине, так я ещё и оскорбила его в тот вечер после нападения.

– Думаю, извинений будет достаточно. Эм не злопамятный, он простит тебя. К тому же, как мне кажется, он сильно переживает из-за всего, что с тобой произошло, – Лэйт перевёл взгляд на окно, – Со дня своего отстранения Стейн непрерывно разыскивал Алого. Ему не просто удалось выяснить, где тот скрывался, он самостоятельно задержал его.

Я была потрясена до глубины души. Страшно представить, насколько Эм силён, раз смог в одиночку задержать этого белобрысого выродка. Похоже, что по своим способностям Стейн абсолютно не уступает Алым, а может даже и превосходит некоторых из них. Теперь понятно, почему его боятся даже Алые.

– Мне бы хоть крупицу его смелости, – произнесла я.

Фрост помолчал немного и сказал, – Ты должна понять одну вещь, Лекса. Мы живём в жестоком мире, где каждый день приходится бороться. Но не с врагом, а с собой. И единственная возможность облегчить эту борьбу – решить для себя, кем ты хочешь быть: жертвой или бойцом.

– Без магисентии стать бойцом нереально.

– Магисентия – это лишь один из видов оружия. Её наличие или отсутствие тут значения не имеет, ведь не она делает тебя бойцом, а ты сама.

Я посмотрела на своё отражение в окне, осознавая, насколько Лэйт прав. Всё зависит только от нас самих. Да, Алые продолжат преследования. И нет, я не в состоянии исправить это. Однако я могу изменить своё отношение к этому. Я могу измениться сама. Меня не устраивает роль жертвы. Я больше не хочу быть слабой и беспомощной. Я больше не позволю страху разрушать себя. Я выбираю другой путь и сделаю всё, чтобы стать бойцом. И первым делом докажу себе, что больше не боюсь заглянуть опасности в лицо.

Я закрыла окно, – Как вы думаете, мне можно поговорить с ним?

– Со Стейном?

– Нет, с Алым.

Капитан кивнул, и мы направились к допросной. Я остановилась перед железной дверью, из-за которой доносились голоса. Допрос был в самом разгаре. Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и вошла. В помещении моментально воцарилась тишина. Взгляды Эма и белобрысого устремились на меня. Алый расплылся в нахальной улыбке. Я ответно взглянула на него и совершенно не ощутила страха. Сейчас он казался мне мерзким и жалким.

– Здравствуй, куколка. А мы как раз тебя вспоминали.

Я, ничего не ответив, сжала кулаки, подошла к Алому и что есть сил врезала ему по лицу. Стул со скрипом пошатнулся, но мужчина сумел удержать равновесие и не упасть. Отхаркнул кровавую слюну, посмотрел на меня и усмехнулся:

– Слабо бьёшь.

– Драться я научусь, а ты сгниёшь в тюрьме, – холодно ответила я, глядя в его пустые глаза.

И, не став дожидаться ответа, покинула допросную. Едва за спиной захлопнулась дверь, я прижалась к стене и облегчённо выдохнула. Сердце заходилось, руки дрожали, а в покрасневшем кулаке пульсировала боль. И всё же ещё никогда в жизни я не испытывала такого прилива энергии, как в эти мгновения. Казалось, что удар, в который я вложила весь негатив и всю свою боль – лишь малая толика моих возможностей. И на самом деле, я могу всё, стоит только пожелать. Впервые за эти дни я почувствовала, как наконец-то высвобождаюсь из оков страха. И мне хотелось кричать об этом на весь мир.

 

(7 оценок, среднее: 4,43 из 5)

Загрузка…