Сергей Бедусенко

Отрывок из романа-фентези “Дальше Пределов”     

АКТИВНЫЙ ОТДЫХ               

        

         Инцидент произошел на шестой день пребывания на Цитрионе, когда я был недалек уже от полного выздоровления и с кроткой улыбкой на устах совершал предписанную прогулку по храмовому двору. Большие нагрузки все еще были нежелательны. А жаль. Ведь в этот предвечерний час Эрл, Каламус, а с ними – и все обитатели монастыря, как раз трудились снаружи над центральным участком стены, поврежденным во время последнего нападения объединенных сил мутантов. Айя, как правило, находившаяся неподалеку, на сей раз также куда-то отлучилась…

         Предыстория такова. Не далее, чем в семи километрах от храма Четырех Стихий был расположен Мак-Маан – та самая столица, о которой недавно шла речь. Трижды в неделю для координации совместных оборонительных действий Настоятельница встречалась с представителем городских властей – молодым военачальником Турхаем, кстати, единственным сыном правителя мегаполиса. Он-то и послужил причиной описываемого столкновения. Дело в том, что Турхай едва ли не возглавлял длинный список поклонников Айиной красоты и вот уже целый год, сколь настойчиво, столь же и безрезультатно, ухаживал за ней. Что и говорить, такое положение вещей выводило из равновесия этого самонадеянного молодца, с детства не привыкшего ни в чем себе отказывать. Вот он и решил, что называется, поставить вопрос ребром.    

 Итак, во время прогулки я услышал голоса, доносившиеся со стороны небольшой, прилегавшей ко двору постройки. Разговор велся на повышенных тонах и явно приближался к кульминационной своей фазе.

 – Уже не в первый раз говорю я тебе, Турхай, что не могу дать того, чего ты столь рьяно добиваешься. Нам не по пути: ты – будущий правитель, я – простая жрица. Но главное – ты совсем не тот человек, с которым я мечтала бы связать судьбу. Сам ведь прекрасно знаешь: сердцу не прикажешь…

– Но я же не предлагаю тебе роль наложницы, Айя! Представь только: ты станешь супругой самого Андрахарта, а значит – владычицей всей планеты!.. 

– Пойми же, наконец, дело вовсе не в высоком положении, а совсем в другом: в высоком единении душ!..  

 – Да ты, никак, издеваешься надо мной! Битый год болтовни – и все без толку! Неужто не знаешь: я запросто могу взять тебя и против воли – вот так!.. 

Предчувствуя недоброе, я подошел поближе.

И как раз вовремя: зарвавшийся кавалер, зная о неограниченных возможностях взгляда Айи, неожиданно развернул ее к себе спиной и, насильно удерживая в таком положении, приставил  кинжал к нежной шее.

– Отпусти, Турхай, мне же больно!.. – отчаянно закричала девушка.

– Ну, уж нет, не отпущу, довольно я с тобой нянчился! – злорадно засмеялся тот. – Не хотела по-хорошему, значит, будет по-плохому! Немедленно дай клятву, что будешь моей, не то лишишься жизни!

– Помогите же кто-нибудь!..

Бледный как мел от возмущения, я в ту же секунду оказался рядом с ними.

– А ну-ка оставь девушку в покое! Разве таким способом мужчина должен добиваться взаимности!  

         От неожиданности Турхай – богатырского роста и сложения воин – отпустил Айю и враждебно уставился на меня.

– Это еще что за фрукт!.. Уж не тот ли самый «человек, с которым связывают судьбу»!?

– А вот это уже не твое дело! Извинись да уходи восвояси – никто тебя здесь не держит! 

– Извиниться? Уйти? Ха! А вот это ты видел!?

    И великан, по-прежнему не глядя Айе в глаза, без дальнейших предисловий выхватил тяжелый древнеперсидского типа меч. Не могу сказать, чтоб я был в подходящей форме, но выбирать не приходилось. Все или ничего!

Посему ответил, не уступая противнику в тоне.

– Хорошо, Трухай, или как тебя там, будь по-твоему. Но только обойдемся без стальных игрушек – эта земля и так разбухла от крови. У вас тут, я слышал, в чести кулачные бои. Вот и разберемся по-мужски. 

          И, освободившись от всюду сопровождавшего меня клинка, – подарка Настоятельницы, – обратился к Айе, собравшейся, было, бежать за помощью:

          – Не стоит, милая. Чему быть – того не миновать!

Тонкие, как ножевое лезвие, губы моего недруга искривила презрительная усмешка.

– Что ж, долой оружие! Не желаешь умирать изрубленным, так умрешь прихлопнутым, как комар! 

После чего он бросил девушке через плечо:

– А с тобой, гордячка, мы договорим чуть позже – как только разделаюсь с твоим выскочкой! И уж поверь, у меня найдется управа на твои милые глазки!..  

          Надо сказать, что еще в школе я всерьез увлекался боксом, этим ровесником Олимпийских игр. Довольно легко дошел до «кандидата в мастера», а в семнадцатилетнем возрасте стал даже чемпионом страны среди взрослых. Конечно, прошло время, созрели другие интересы, да и в последующей жизни кулачному опыту места не нашлось, кроме нескольких незначительных стычек разве что. Ах да, была еще пара попыток прийти на помощь девицам, над которыми откровенно издевались их доблестные бойфренды. Честно сознаюсь: в обоих этих случаях я сбежал с предполагаемого поля боя, причем наглухо заткнув уши. Сбежал не от кулачной угрозы разумеется, а совсем наоборот: от внезапно обрушившегося на меня потока визгливой женской матерщины… Как бы там ни было, но элементарные навыки боксирования просто обязаны были сохраниться. Что ж, есть прекрасный повод это проверить!

         Первых пару минут мы с цитрионийцем обменивались лишь пробными ударами, стараясь понять – «кто есть кто» не на словах, а на деле. Судя по всему, мышечная масса моего соперника отнюдь не тормозила его действий, да и с боевым опытом у него – в отличие от меня – проблем не было. Так что задача предстояла весьма непростая… 

         Желая сберечь как можно больше сил, я поначалу не очень-то маневрировал. И напрасно, потому как довольно быстро нарвался на сильнейший прямой в челюсть. В глазах сразу же потемнело – будто там вывинтили пробку, но в нокдаун, к счастью не попал – вероятно, сработала старая закалка в сочетании с новыми возможностями. Я принял удар к сведенью и в дальнейшем двигался уже, как нормальный, вполне уверенный в себе «полутяж», что вскоре дало возможность отплатить Турхаю серьезным хуком в корпус – в область сердца. Такие удары, как известно, способны ошеломить самого амбициозного соперника. Это и произошло: впервые за все время нашего «приятного» знакомства, здоровяк посмотрел на меня уважительно.

          Конечно, принимая во внимание нашу разницу в весе и вынужденно постельный режим накануне схватки, я находился в положении крайне невыгодном, но пока что держался бодрячком и стремился любой ценой сохранить это качество – дабы избежать унизительных клинчей. В общем же, наши с Турхаем силы были примерно равны, а значит, и бой велся по принципу «удара за удар». Кружа по импровизированному рингу, я нещадно бомбардировал голову и торс великана, стремясь почаще прижимать его к воображаемым канатам, и мне платили взаимностью.

         Учитывая наметившуюся тенденцию к ускорению темпа, инфайтингам, а в результате – к наращиванию агрессии, сообразил, что измотаюсь раньше, нежели добьюсь успеха. К тому же, цитриониец отнюдь не являвшийся эталоном рыцарской чести, уже недвусмысленно поглядывал на свой тяжеленный клинок, валявшийся неподалеку. По всему поэтому я, пользуясь редкими отрывами в дистанцию, изловчился и провел ряд соответствующих финтов, чтобы отыскать наиболее уязвимое место соперника… 

         Удалось! Особо тщательно противник прикрывал солнечное сплетение, и этот факт меня более чем устраивал. Для осуществления своей излюбленной комбинации, вызвал противника на прямой слева, сымитировав аналогичный удар. Соответственно мой визави попытался провести встречный слева в лицо. Именно этого я и добивался. Уклонившись вправо, ответил апперкотом прямо в солнечное сплетение и завершил хуком в подбородок. Надо полагать, удары мои, высвобождающие силу самой планеты, весили кило этак по девятьсот, поскольку бахвал-тяжеловес лишь глухо охнул и отправился в нокаут, как миленький. Не ограничившись этим, я уперся коленом в его широкую грудную клетку – ближе к горлу, и потребовал:

          – А теперь немедленно пообещай, что отныне и навсегда оставишь эту девушку  в покое!

          – Обе… щаю… – злобно прохрипел тот, и я не мог не поверить, поскольку знал наверняка: здесь, на Цитрионе, даже мерзавцы слов на ветер не бросают… 

           Оставив побежденного «загорать» на холодной каменистой площадке и переосмысливать свое неприглядное поведение, мы возвратились в гостеприимную келью. Айя чуть ли не в приказном порядке уложила меня в постель, и я имел прекрасную возможность наблюдать, как с ее личика сходит меловая бледность, уступая место нервному румянцу. Прерывисто дыша, словно дралась именно она, а не я, девушка осторожно коснулась моей слегка распухшей скулы с нотками ласкового укора в голосе:

          – Знаешь, милый, ты меня здорово напугал…  Только-только начал ходить и сразу затеял опаснейший бой… 

          – А что, нужно было спокойно стоять и смотреть на действия этого Турхая?.. Ладно. Будем считать это своего рода «укрепляющими процедурами». Лучше скажи, в порядке ли ты сама? –  участливо спросил я «орестиаду».

         – А разве может быть иначе, если мой Дар – рядом? – с нежной улыбкой ответила она вопросом на вопрос. 

        И к сердцу чемпиона жарко прилила кровь…

        Этим трогательным мини-диалогом и завершилась история с боксом. История, о которой – в виду особого стечения обстоятельств – не узнала более ни одна живая душа. Что ж, значит так и должно быть.          

 

(50 оценок, среднее: 4,08 из 5)

Загрузка…