Страна: Россия
Писатель в жанре современного реализма/автофикшн, поэтесса, пишет на русском языке. По образованию – врач-невролог. Поэзией занимается с детства. В активной литературной деятельности с 2020 года после перехода в категорию «маломобильных» и прекращения работы в медицине. В 2022 году изданы две авторские книги: повесть с циклом стихотворений «Облачный путь» и сборник повестей «Алюминиевые огурцы». Поэзия и короткая проза опубликованы в сборниках и литературных альманахах различных издательств. Лауреат международного конкурса XI Open Eurasian Literary Festival & Book Forum – 2022 в номинации «Проза». Шорт-лист III Международного литературного фестиваля им. А. С. Пушкина, 2021 г. с поэтическим циклом. Лонг-лист Всероссийской литературной премии им. А.Б.Чаковского «Гипертекст» в номинации «Дебют». Авторские книги представлены на книжных ярмарках и фестивалях: Х Книжный фестиваль «Красная площадь», 2022 г., 35-ая Московская международная книжная ярмарка, 2022 г., XVIII Санкт-Петербургский международный книжный салон, 2023 г.
Country: Russia
A writer in the genre of modern realism / auto-fiction, a poet, writes in Russian. He is a neurologist by education. He has been engaged in poetry since childhood. In active literary activity since 2020 after the transition to the category of «low mobility» and termination of work in medicine. In 2022, two author’s books were published: a novel with a cycle of poems «The Cloud Path» and a collection of stories «Aluminum cucumbers». Poetry and short prose are published in collections and literary almanacs of various publishers. Winner of the XI Open Eurasian Literary Festival & Book Forum – 2022 international competition in the category «Prose». Shortlist of the III Pushkin International Literary Festival, 2021 with a poetic cycle. Long list of the All-Russian Literary Prize named after A.B.Chak’ovsky «Hypertext» in the nomination «Debut». Author’s books are presented at book fairs and festivals: X Book Festival «Red Square», 2022, 35th Moscow International Book Fair, 2022, XVIII St. Petersburg International Book Salon, 2023.
Отрывок из современной прозы “Алюминиевые огурцы”
Хочу перемен!
– Степанова, ты в комсомол собираешься вступать? Что-то не вижу твоего заявления!
– А без лишних бумажек нельзя?
– Нет! Мы ещё и комиссию будем собирать для утверждения кандидатур. Посмотрим, может тебя вообще не стоит принимать! Старайся!
– Ну, ты и бюрократ!
«Напыщенный дурак!» – Ира смотрела вслед важно удаляющемуся комсоргу. Из его подмышки выглядывала неразлучная коричневая папочка. Очень уж он любил заседания и кого-нибудь там «пропесочить»! Вот и до неё добрался!
Но за чтение Устава Ира засела. Мало прочитать – надо выучить наизусть!
«Моральный кодекс строителя коммунизма объективно обусловлен существующими общественными отношениями, носит конкретно-исторический характер, отражает степень и форму распространения новых нравственных норм…. Ведущим принципом Морального кодекса является преданность делу коммунизма, любовь к социалистической Родине…»
Что за бред?! Коммунизм-то мы уже вроде и не строим!
– Степанова! Не нравится мне твой настрой! Не комсомольский! Не особо тебя хочется в комсомол принимать!
– Ну и не принимай! Слушай, что ты ко мне пристал? Вокруг посмотри! «Широкоштанников» поучи лучше, как надо одеваться в школу и матом не ругаться!
– Это потерянные для общества люди. Своё драгоценное время на них тратить не хочу!
Комсорг поправил неизменную папочку и удалился.
«Да трус ты просто!» – Как же он её раздражал!
Из пионерской комнаты, которая заодно была и местом собраний комсомольской ячейки школы, друг за другом выскакивали счастливые кандидаты: «Формализм! Всех возьмут!»
Иру вызвали последней. Комсомольцы-активисты поспешно закрывали показушные тетрадки с протоколами, считая дело решённым. Но во взгляде комсорга при виде Иры заблестел хищный энтузиазм:
– Последняя на сегодня кандидатура – Степанова Ирина. Сразу скажу: я против! Задавайте вопросы.
Заместитель Света устало начала:
– Зачем ты хочешь вступить в ряды ВЛКСМ?
Фу, как банально!
Ира поглядела на ухмыляющегося руководителя собрания и выпалила:
– Чтобы избавиться в комсомоле от таких, как наш комсорг!
Ей показалось, что тот позеленел. В глазах остальных она прочла одобрение. Кто-то прыснул в ладошку.
– И вообще… Я передумала! Больше не хочу в ваш комсомол! – и вышла под недоумённое безмолвие.
Эту книгу в своей жизни она захлопнула.
Со следующего учебного года пионерские галстуки в школе уже никто не носил. Комсомольская ячейка продолжала своё существование, пока комсорг не закончил одиннадцатый класс. Вступать в ряды строителей коммунизма больше никто не желал.
Мама-анархия
Ира дёрнула за прихваченную первыми заморозками ручку подъездной двери. От родителей достанется – слишком задержалась в пионерской комнате за выпуском стенгазеты к очередной годовщине Октябрьской революции.
Из полутьмы первого этажа пахнуло сигаретным дымом. В жёлтом свете охраняемого металлической решёткой плафона дёрнулись в сторону распахнутой двери фигуры в широких штанинах.
По спине пробежала струйка холодного пота, но Ира не привыкла поворачивать назад и решительно зашагала по серым ступенькам к площадке перед лифтом.
Лица непрошеных гостей сначала показались незнакомыми, но по мере привыкания к тусклому освещению она стала узнавать – кого-то видела в соседних дворах, кто-то учился в бывшей школе… Пара человек сидели на ступенях лестничного пролёта, остальные расположились рядом на корточках. Волчья стая, ощерившаяся и оскалившаяся, в хищном молчании наблюдающая, готова ли она на роль жертвы.
Ира выпрямилась и уверенно двигалась к лифту. Взгляд, полный гордого презрения, скользнул поверх бритых голов. Резко вытянутая нога рябого парня с запёкшейся царапиной на щетинистом черепе, сидящего на полу, преградила дорогу. Кто-то цокнул за спиной. Ира знала, что будет дальше, если она попробует перешагнуть кажущееся незначительным препятствие: вздёрнутая вверх нога заставит в лучшем случае упасть прямо в грязно лапающие руки, в худшем – попадёт между ног, унизительно задрав юбку под гогот дружков.
Ира медленно повернула голову в сторону нахала. В такие моменты взгляд её становился жгучим и прямым, как стрела.
– Ногу убери!
– А те кто мешает? Иди се! – из-за спины коренастого гопника послышался знакомый голос. Галка! Вот и встретились!
Ира не успела ещё сообразить, что ответить, как сверху раздалось:
– О! Степанова!
– Привет! – выдохнула она.
По лестнице спускался Кочкин, его догонял новенький в их классе – второгодник Сергей Семёнов. В широких штанах они ходили даже в школу, чтобы никто не сомневался в их принадлежности к определённому сообществу. Одна из любимых шуток гопников – «о, пацан в брюках идёт!».
– Чо так поздно ходишь?
Часов у неё не было и в помине. А время, наверное, не больше семи вечера.
Рябой неспешно убрал ногу.
Через закрывающиеся двери лифта Ира наблюдала за яростным лицом Галки и Кочкиным, который почему-то с довольным видом усмехнулся:
– Птица! Притухни!
Перед дверью квартиры Ира одёрнула куртку, поправила волосы. А вот сейчас она волнуется намного больше: придётся оправдываться и опять выслушивать бесконечные нравоучения.
– Где шаталась? – отцовский тон не предвещал ничего хорошего. – Болтаешься, как проститутка!
Унизительные слова ударяли, словно хлыст. Но здесь ей не позволено быть дерзкой и иметь своё мнение.
– Мы стенгазету рисовали… Надо было закончить до завтра…
– Нас…ть мне на твою газету! Во сколько уроки закончились?.. Значит, когда ты должна была вернуться домой?
Господи! Как она устала! Ведь не сделала ничего плохого – в школе задержалась!
Красно-жёлтые дни
Школа гудела. Напряжённые учителя срывались на старшеклассников по малейшему поводу. Кто-то плакал. В директорской секретарь с поджатыми губами собирала пожертвования от преподавателей и родителей. Школьная гопота старалась не попадаться руководству на глаза и организовала свой «общак».
Доигрались в войнушку! До сих пор трагедии обходили школу стороной. Никто не предполагал, что милицию для разгона очередной «групповухи» – драки между районами – снабдят боевым оружием. Стрельба в воздух не остановила охваченных яростью парней с битами, кастетами и металлическими прутами в руках. Защищаясь, один из служителей закона выстрелил в человека. Им оказался десятиклассник Вова Михайлов.
Кого жалеть: распустившегося злобного подростка, единственного сына своих родителей, или находившегося под угрозой быть забитым до смерти убийцу, отца семейства, оказавшегося теперь в тюрьме?
Кочкин зло вращал глазами и сквозь зубы цедил:
– Ментяра проклятый! Ничего – недолго ему ходить!
Второгодник Семёнов как всегда молчал, с равнодушным видом уставившись в окно.
Люба Николаева вынесла вердикт:
– Все – психи!
– Много ты понимаешь! – презрительно одёрнула Владимирова. – Настоящий пацан должен уметь драться! Кому нужны слабаки?!
– Нравится – пусть дерутся! – поддержала подругу Алиса. – Только убивать друг друга не надо! Каждый раз за своего Лёшку дрожу! Даже погулять нормально нельзя! А мент – гад, конечно!
Ира тактично промолчала: какой бы ни был – парня жалко! Но и милиционера виноватым не считала. Хороший урок ровесникам: может, успокоятся немного.
Окончания девятого класса многие ждали с нетерпением. Школа опостылела им своей навязанной моралью и умственным напряжением. Хотели свободы.
Ира нещадно колола пальцы злыми беспорядочно торчащими колючками. Малина в этом году созрела поздно, но была крупная, как никогда. Она просилась в рот, а никак не в ведёрко. Мама благодушно разрешила Ире с сестрёнкой сначала наесться до отвращения.
На крыльце невзрачного дачного домика пело радио, каждый час мерным пиканьем извещая о поре свежих новостей. В основном, это были сообщения, на каком заводе какого города побывал новоиспечённый президент Михаил Горбачёв, и Иру это мало интересовало.
И вдруг – «…погиб в результате столкновения автомобиля «Москвич» с рейсовым автобусом…»
– Мама, кто, сказали, погиб?
– Певец какой-то – Цой. Все они наркоманы!
Как?.. Цой погиб?!
Возникло ощущение не просто гибели человека, а конца целой эпохи!
И две тысячи лет война!
Война без особых причин.
Война – дело молодых,
Лекарство против морщин… – запело радио голосом кумира.
(2 оценок, среднее: 3,00 из 5)
Загрузка…