Олег Черницын

Отрывок из  публицистики  ”Хамло”

Отвечая хаму хамством, мы освобождаем его

от дискомфорта одиночества.   

Грамм хамства перевешивает килограмм вежливости.

В самом приподнятом настроении я возвращался с загородной дачи домой. На любимой волне звучала красивая музыка, в автомобиле было тепло и уютно. В начале октября темнеет рано, и город скоро поглотил меня в свои сумерки. Таяли контуры домов, и только окна-светлячки выдавали их присутствие. Два дня назад я вернулся из паломнической поездки по православным храмам и монастырям нашего края и всё ещё был под впечатлением увиденного и узнанного. Очистился душой и телом – наверное, так можно было определить мои ощущения после той поездки. К тому же, путешествие было специально спланировано в венец золотой осени, а это на Среднем Урале более чем нечто… Словом, я переживал те самые не частые моменты в жизни, когда всё было очень и очень хорошо…

Неожиданно сзади раздался продолжительный звуковой сигнал, и через секунду круто тюнингованный автомобиль обогнал меня, дерзко перегородив дорогу. Благо, удалось вовремя среагировать и затормозить. Дальнейшие события не заставили себя долго ждать – из спортивного авто выпало что-то квадратоподобное и решительно направилось ко мне.

«Не было печали, так черти накачали» — промелькнуло у меня в голове. Неприятно вспомнилась телепередача «Дорожные войны»: разборки, потасовки, разбитые машины…

Дверь моей VOLVO резко распахнулась: квадратная мужская фигура, короткая причёска. Объёмная куртка и брюки не позволили в темноте сразу угадать представительницу прекрасного пола. То, что оказалось женщиной, было малого роста, поэтому наши глаза оказались на одном уровне.

— Ты чо?! – взвизгнул квадрат лающим фальцетом.

Это, пожалуй, было самое приличное из последующего бурного монолога, который вряд ли опубликовала бы даже самая смелая и независимая пресса… Я не ханжа, но услышанное привело меня в кратковременное замешательство. Что уж говорить о моей интеллигентной «шведке»… На мгновение представилось, что откуда-то из подворотни на меня напала взбесившаяся дворняга, и того гляди вцепится в мягкие места.

Может быть, я тоже применил бы пару-тройку лихих словесных оборотов (чтобы знали, что мы тоже могём), но передо мной стояла женщина ‒ какая-никакая, но женщина!

Расшифровав услышанное в свой адрес, я понял, что общий смысл претензий был прост: не видишь — Я еду! Дорогу мне, дорогу! Излив свои эмоции, квадрат замолчал, вероятно, ожидая моего ответного слова, дающего повод для каких-либо дальнейших действий — наверняка, неадекватных и чреватых для меня. Но, к его сожалению, я не был расположен к диалогу, тем более в таком стиле, и упорно молчал. Во-первых, я действительно был безукоризнен перед Правилами дорожного движения. Во-вторых, сработала инерция хорошего настроения. Мне просто стало досадно от случившегося, и я равнодушно, скучно и с грустью смотрел в расстреливающие меня глаза возмущённой, глубоко оскорблённой «дамы».  

Сколько я держал эту театральную паузу – минуту, две? В итоге, психанувший квадрат, со смаком выдал свой последний аккорд, наделив меня определением, за которое в некоторых кругах лишают жизни, минимум – языка… Злобно захлопнув дверцу моей окончательно смущённой «шведки», ночная незнакомка заскочила в свой автомобиль, и скрылась, оглушив меня рёвом форсированного двигателя.

— И «чо» это было? — спросил я своё отражение в зеркале заднего вида. Отражение недоумённо пожало плечами…

Как ни странно, я не испытывал никакого волнения и чётко осознавал, что поступил верно, не опустившись до уровня автомобильной хамки. «Хамство, оставшееся без ответа, захлёбывается самим собой» – к месту вспомнился мне мудрый афоризм.

Но какова! Как налетела – «с ходу, с лёту, с повороту!» А вдруг бы я был не простым смертным, а, к примеру, полковником ФСБ? Или депутатом какой-нибудь думы? Или…

— А мне пофиг! – словно бы донёсся до меня визг квадрата…

Поставив автомобиль в гараж, я не спеша брёл домой. Окончательно стемнело, наступившая темнота располагала к размышлениям. 

Как всё непостоянно и непрочно в этом мире… Ещё каких-то полчаса назад я был полон восторгами и радостью жизни: очарованием золотой осени, светлыми воспоминаниями о душеприятном путешествии, стихами Есенина, звучащими в те дни в честь юбилея поэта отовсюду – и вдруг всё это осталось где-то в стороне и не со мной…

«Как в душу плюнули! Натоптали, нагадили! Ведь только очистил её, отмыл, простирал!» ‒ подумалось мне тогда. 

Вдруг захотелось принять душ ‒ долгий, холодный.

И ещё одно не давало мне покоя – где я уже встречал это хамло? Какие-то лица и события вихрем вертелись в голове, но я никак не мог вспомнить…  

Да, конечно! Встречал, и не единожды!

Встречал. В регистратуре нашей районной поликлиники. Где ярко размалёванная девица с явно еле-еле полученным средним образованием, почувствовавшая некое своё превосходство над обчеством, громко прихлёбывая чай, кричала в окошко-амбразуру: «Нет талонов! И не будет! Чо непонятного? Талон ему…»

Встречал. На рынке. Разудалую торговку китайско-турецким ширпотребом из проржавевшего контейнера. В стёганных ватных штанах и объёмном засаленном пуховике, в перчатках с оголёнными пальцами (чтобы удобнее считать деньги), не к месту вызывающе унизанными дорогими перстнями.

— Умер Максим, ну и чёрт с ним! — позировала она перед коллегами-реализаторами и покупателями, демонстративно согреваясь очередной порцией спиртного. – Эх, греет! Как под мужичком поробила!

— Слышь, Верунчик, плесни и мне, а то у меня от холода матку свело! ‒ без оглядки на окружающих вторила ей соседка по торговой точке.

— Ой, Верочка! Ой, бедовая! Дай-то Боже тебе жениха хорошего! ‒ заискивала перед «миссис рынка» какая-то старушенция, явно надеявшаяся на персональную скидку.

Встречал. В Турции. Россейских барышень, разморённых жарой и местным спиртным сомнительного происхождения, с орущей на весь пляж привезённой с собой магнитолой. Дико горланивших припев «Владимирского централа», в упор не замечающих соплеменников по отдыху.

— Утони, коза! Будешь ещё учить нас жить! – досталось девушке с ребёнком, решившейся призвать певиц к порядку. Прилетело и нам, поддержавшим смелую мамочку…

К месту вспомнился случай, рассказанный гидом при моём посещении Парижа. Приключилось это на Вандомской площади, знаменитой не только своей бронзовой колонной, воздвигнутой ещё Наполеоном I, и фешенебельным отелем «Риц», но и бутиками известнейших ювелирных фирм. В один из них и ввалилась разгулявшаяся, хорошо подвыпившая компания российских туристов, внесшая с собой хаос и кавардак, никоим образом не соответствующие этому элитарному заведению. Наши сограждане атаковали и чуть не снесли прилавки, умудрившись облить их баночным пивом, тыкали пальцами в эксклюзивные шедевры, орали наперебой, требуя показать товар лицом. Рисуясь и стараясь перещеголять друг друга, они реально намеревались прикупить «брюликов и чёрных жемчугов» на весьма внушительную сумму.

В разгар вакханалии в бутик зашёл француз, которому ничего не оставалось, как прижаться к стене и наблюдать. Далее всё произошло неожиданно и непредсказуемо – элегантный менеджер заведения категорически объявил туристам, что обслуживать их не будет и попросил покинуть помещение. Это прозвучало, как гром среди ясного дня…

— Ты чо, мусью, нюх потерял?! Без работы хочешь остаться?! Мы налом платим! Не ссы, получишь на чай!

И только заявление менеджера, что он вызывает полицию, охладило пыл «крутых» покупателей.

Мораль? Просто-напросто менеджеру бутика важнее было сохранить лицо заведения перед постоянным покупателем, изредка приобретавшим здесь подарки для своих жены и дочери, пусть даже всего на сотню евро, чем упасть в его глазах, обслуживая залётных хамов, одуревших от привалившего шального «бабла». Невзирая на явно упущенную выгоду…  

— Да уж! — как говаривал незабвенный Киса Воробьянинов.

— Да уж! – с досадой вторю я ему сегодня. – Совсем беда, когда нувориш по сугубо своему личному пониманию уверует, что олицетворяет собой высший круг общества, при этом, не потрудившись подняться на более высокую ступеньку своего духовного и нравственного уровня. Вот уж действительно – из грязи, да в князи (будучи сам из рабочей семьи и начав свою «карьеру» со слесаря, прошу корректно понимать это народное выражение). Хотя правды ради надо сказать, что номинантом на непочётное звание «Заслуженное Хамло» могло бы стать и немалое число представителей нашего общества, считающих себя его элитой…  

Сколько же перестроек нужно пережить нашей стране, чтобы изжить такой порок, как хамство? Сколько разработать и принять новых школьных программ? Сколько потратить нервов, получить синяков? Сколько должно смениться поколений?.. Когда же наконец наука изобретёт чудо-препарат под названием «Хамовит»?

А, может, извините, плюнуть, махнуть рукой от безнадёги, и не замечать этого? Надеть розовые очки, облачиться в черепаший панцирь, или просто-напросто стать своим этому сообществу?

— А ни фига! Перебьётесь! — вновь раздалось эхом визжание квадрата.

Многое ещё легло на ум относительно случившегося со мной этим вечером и поиска рецептов искоренения такого отношения человека к человеку, как хамство. И, доведя свои размышления до искреннего сожаления о некогда отменённых дуэлях, влиянии лихих 90-тых годов на неожиданно взволновавший меня вопрос, я незаметно оказался у своего подъезда. А придя домой, я всё-таки принял долгий бодрящий душ и засел, чтобы написать всё это.

Зачем?..

(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)

Загрузка…