Страна : Израиль
Мой родной город Псков расположен на самом Западе России. Всего лишь короткая поездка на ночном поезде отделяла наш город от Санкт- Петербурга, Риги, Таллина. Да и в самой области хватало интереснейших мест, таких как Пушкинские Горы, невероятно древний Изборск, Печерский монастырь. Неудивительно, что “охота к перемене мест” захватила меня с самого раннего возраста. Уже живя в Израиле, смог осуществить мечту – путешествовать по миру. Причем в любой стране, где мне приходилось бывать, я старался побыстрее закончить с “раскрученными” достопримечательностями, чтобы слиться с толпой и ощутить пульсирующие вибрации жизни страны. С путешествий началось мое первое хобби- фотографирование, будь то снимки диких животных в африканском сафари или же фотографирование уличных сценок в моем любимом Тель-Авиве. Именно в Тель-Авиве появилась идея моей первой книги – романа “Барабан Будды”, о невероятных приключениях беззаботного тель-авивского яппи. Другая моя книга, повесть “Чертик у Флорианских ворот”, действие которой происходит в оккупированной Польше, появилась после путешествия по этой стране и посещения мест, связанных со Второй Мировой войной. В этом году представляю вниманию читателей рассказ «Польское танго».
Country : Israel
My hometown Pskov is located in the most Western part of Russia. The destinations like Sanct-Perersbourg, Riga, Tallinn are easily reachable by short train ride from my town. Also, in Pskov dstrict there are plenty of intresing places, like Pushkinski Gory, ancient Izborsk and Pechersky convent. So, it is not surprising, that my first passion from the childhood was visiting new places. When me and my family moved to Israel, I got an opportunity to travel in the World. Any country I visit, besides siteseeing , I try to feel the vibes of the local people life. My trips brought me to my another passion, photography. It might be photography of wild animals in african safary or street scenes in my beloved Tel-Aviv. The events of my first novell, »Buddha’s trum» take place in Tel-Aviv. It is the story of amazing adventures occured with Israeli »yuppie’. My second novell »Devil at Floriabn Gate» talks about the occupied Poland during WW2. The idea of this novell came in sight during the visit in this country. This year I present my new story, which deal with preservation of historic memory of Holocaust surviver.
Отрывок из рассказа “Польское танго.”
— Мы с ними почти не пересекались. У них были свои школы, свои синагоги. Разве что покупки делали на одном и том же рынке…Там я ее и увидел, решился заговорить, но дальше этого дело не пошло. Ну а настоящую любовь я встретил уже после войны, когда поступил на работу в Джойнт. Мы работали с еврейскими беженцами, там я и встретил мою Маню, — господин Френкель как ни в чем не бывало предавался воспоминаниям.
— Господин Френкель, мы пишем статью ко дню Катастрофы. Все, что вы рассказываете, безумно интересно, но не могли бы вы поподробнее рассказать о войне…Что происходило, когда пришли немцы. Когда приказали всем евреям вашего города переселиться в гетто, — голос Анат немного дребезжал от волнения.
— Да, пожалуйста. Господин Френкель… Ваши воспоминания тянут на голливудский фильм, но просто мы пишем именно о войне, и ваши сведенья были бы бесценны…- заговорил Рон, почувствовав, что на этот раз он смог реабилитироваться за прошлую бестактность.
-То есть, вас интересует, как нас убивали, молодые люди? – довольно ехидно без обиняков спросил старик.
На несколько мгновений повисла тишина. Анат и Рон опустили глаза. Анат попыталась что-то сказать, но Френкель жестом остановил ее.
— Хорошо, я попытаюсь рассказать о том, что было когда пришли немцы. Только с вашего позволения отлучусь в туалет. Простата, черт бы ее побрал! – сухим и довольно бесцветным голосом сообщил он и тяжело встал с кресла.
Оставшись одни, Анат и Рон продолжали молча сидеть, стараясь не смотреть друг на друга. “Неужели все мои планы разрушатся из-за этого дедули!”- сокрушенно думал Рон. Анат наверняка обиделась и вместо приятного вечера в каком-нибудь иерусалимском кафе его ожидает путь домой, в крохотную съемную квартиру в каменных джунглях столичного района Писгат-Зеев. А что если…
— Интересно, этот котенок, которого мы видели в парке, все еще там? — как можно более беззаботным тоном спросил он.
Анат задумчиво улыбнулась и пожала плечами.
— Он такой милый. Я хочу взять его с собой! Квартирная хозяйка не будет возражать…- сказал Рон. Про квартирную хозяйку он придумал только что. Она вообще ничего не говорила про домашних животных. Но котенок обязательно поможет ему вырасти в глазах Анат. И можно будет пригласить Анат приходить в любое время чтобы поиграть с котенком.
— Ой, как здорово! — Анат совсем по-детски захлопала в ладоши, — Давай в городе заедем в зоомагазин и купим для него специальный корм для котят.
Надо ли говорить, что Рон чувствовал себя на седьмом небе. Обязательно поедем в зоомагазин, а потом можно будет пригласить Анат к себе домой….
Однако “дедуля”, кряхтя и шаркая ногами о покрытый мягким ковролином пол, вернулся в комнату. Он уселся в кресло и, не глядя на собеседников, начал рассказывать. Лейзер говорил долго, обстоятельно, называя по памяти номера домов, названия улиц, имена людей. Но в отличие от первой части разговора, он почти не говорил о себе. Казалось, он пересказывает прочитанную книгу или пересказывает просмотренный фильм. Все те сведенья, которые поведал Лейзер можно было с легкостью найти в любой книге… Не то, чтобы он не помнил ничего из того, что касалось бы его лично. Но…воспоминания эти были раздроблены на крохотные кусочки, словно первый лед на варшавских лужах под солдатскими сапогами передовых частей Вермахта, вошедших в город в последний день того проклятого сентября. Они никак не складывались в один паззл. Иногда Лейзеру казалось, что он словно пассажир, выживший в крушении поезда, когда после первого страшного удара наступало спасительное забытье… и пробуждение после долгой комы.
Вот мама пытается что-то приготовить на праздник из промерзлого картофеля и крупы, что-то колдует, стоя в темном кухонном закутке. Автомобиль сенатора Черникова, с эскортом из еврейских полицейских, немецкие солдаты у ворот гетто. Лейзер помнил, что еврейских полицейских боялись даже больше, чем немцев…Афиши о выступлениях Веры Гран в кабаре Штука. Впрочем, это для тех, у кого водились деньги…Истории о Мейере Млинчике, напечатанные на папиросной бумаге…Потом три страшных месяца депортации, кучи тряпья и покореженная мебель, выброшенная на улицу… В последний момент отец Лейзера используя связи в Юденрате устроил его на работу на фабрику, сотрудники которой получили от немецкой администрации поистине царский подарок – отсрочку от смерти…
Лейзер помнил, как за несколько дней до очередной волны депортации, он и Юрек Шкловер наносили удары по самодельной боксерской груше. Оба чувствовали, что полуголодное существование отнимает силы, но накопившиеся злость и ненависть с лихвой компенсировали долгие месяцы недоедания. Во всяком случае, и Лейзер, и Юрек лупили по груше так, словно от этого зависела их жизнь.
Наконец Юрек вытер пот и сказал:
— Я еду со следующей партией. Я был там…на той стороне. Говорил с одним бывшим офицером. Он сказал, что поезда идут до станции Треблинка и…. все. Туда привозят десятки тысяч людей, но не подвозят ни продовольствия, ничего…Я должен понять, что там происходит. Если придется умереть, я постараюсь забрать с собой побольше ублюдков!
Все это роилось в голове Лейзера, но никак не складывалось в связанный рассказ.
— В августе 1944 года нас освободили польские повстанцы из батальона “Зоська”. Нас тогда оставалось в Генсювке несколько сотен. После всех депортаций. Наверное, мы были последними евреями в Варшаве. Немцы-то все понимали. Русские стояли в тридцати километрах от города, американцы освободили Париж. Начальник лагеря пил, не просыхая, от страха, что не успеет сбежать в последний момент… В общем, большинство евреев присоединились к этой “Зоське”, а я решил: “С меня хватит!” Продержался как-то до декабря, пока не пришли русские…
Френкель тяжело вздохнул.
— Ну вот и все, что я могу рассказать вам, молодые люди….
После этого наступила тишина. Анат аккуратно нажала на кнопку диктофона и мерцающий зеленый огонек окончательно погас.
-Спасибо, господин Френкель! — тихо сказала она.
Спускаясь в лифте, Рон и Анат молчали. Казалось, задание выполнено. Оставалось только еще раз прослушать рассказ старика и быстро написать статью, в тысячу слов, не больше…Однако никакой радости они не чувствовали. Осталось чувство какой-то незавершенности, неудовлетворённости…
— Так как насчет того, чтобы пообедать вместе? – с деланной беззаботностью спросил Рон, а про себя подумал, что если сейчас Анат откажется, сославшись на неотложные дела, то он почувствует больше облегчения, чем досаду.
Но Анат широко улыбнулась и с преувеличенной веселостью в голосе, заявила:
— Да. Конечно! Я ужасно проголодалась! Хочу мяса! Гамбургер и жареную картошку! Только сначала мы навестим нашего хвостатого приятеля!
(4 оценок, среднее: 4,75 из 5)
Загрузка…