Страна : Великобритания
Я родилась и выросла в Ташкенте (Узбекистан). Окончила с отличием Международный Вестминстерский Университет в Ташкенте, факультет – коммерческое право. В 2011 году переехала в Лондон и закончила магистратуру по международному коммерческому праву в Вестминстерском Университете. Получила квалификацию юриста (solicitor) Англии и Уэльса, а также Ирландии и Северной Ирландии. С 2014 года живу и работаю юристом и нотариусом в юридическом фирме на Острове Мэн (Британские Острова). Публиковалась в газете «Класс», журналах «Костёр», “Zima magazine”, «Домашний лицей», STEP magazine, Megapolis magazine, также пишу статьи для блога юридической фирмы. В свободное время пишу рассказы и стихи, играю на фортепиано, люблю пешие прогулки, много путешествую.
Country : UK
I was born in Tashkent (Uzbekistan). Graduated (first class honours) from the Westminster International University in Tashkent with a degree in commercial law. Moved to London in 2011 and completed a Master of Laws (LL.M.) degree in International Commercial Law. Became a solicitor of England and Wales, Ireland and Northern Ireland. I have lived and worked as a lawyer and notary in the Isle of Man (British Isles) since 2014. Was published in “Klass” newspaper, “Kostyor magazine”, “Zima magazine”, “Domashniy licey”, “STEP magazine”, “Megapolis magazine”. I also write articles for the law firm’s blog. In my free time I write short stories and poems, play the piano, enjoy long walks and travelling.
Отрывок из сатиры “Джон”
Так как гардеробной в нашем офисе нет, пальто я вешаю на спинку кресла. Упаси вас Бог думать о том, сколько задниц до вас сидело на вашем офисном кресле. Зад предыдущего владельца моего кресла, вероятно, был довольно увесистым — кресло было заметно продавлено и потёрто посередине.
Джон предпочитает исключительно обшивку из кожзаменителя.
— Понимаешь, — с умным видом говорит он. В креслах из тканевой обивки пуки аккумулируются, а от кресел из кожзама они отлетают. При этом его совершенно не волнует, где они будут аккумулироваться. Надо сказать, что издаваемые им запахи, его мало интересуют — он экономит на шампуне и мыле. Дезодорант тоже не балует вниманием. Английские коллеги между собой дали Джону обидное прозвище «вонючка». Будучи деликатными англичанами, они не могут высказать ему недовольство напрямую.
Джон – это мой коллега и неуклюжий сосед по рабочему столу, который недавно пролил на моё новое пальто мятный чай. Он пьёт исключительно мятный, без сахара, что крайне необычно для англичанина. Считает, что «мята с кипяточком» помогает ему в борьбе со стрессом. Чай Джон берёт самый дешёвый в «Алди». Он вообще склонен на всём экономить и считает, что брендовые вещи – это «развод на деньги».
Мы как-то подарили ему на день рождения марокканский мятный чай, купленный в дорогом чайном магазине на Пикадилли, рассчитанный на туристов. Чай находился в изумительной жестяной баночке приятного бирюзового цвета, с замысловатыми восточными узорами и золотистой каймой. Джон долго благодарил, со всех сторон рассматривал баночку и восхищался. При этом упорно доказывал, что это не бирюзовый, а цвет «яйца дрозда».
Пальто, облитое чаем, отдавало освежающим мятным ароматом. После череды извинений и нервных попыток вывести образовавшееся пятно, Джон выдал:
-Зато теперь пальто благоухает мятой, только не относи его в химчистку, там тебе его только испортят, ещё и денег за это возьмут.
Тут он увидел нашивку — лейбл на пальто и удивлённо спросил:
— Тебе что повысили зарплату?
— Взяла на распродаже. Если узнаешь, за сколько, упадёшь замертво.
— Лучше не говори. Хотелось бы ещё пожить. Бери пример с меня, я своё пальто взял в charity shop за три фунта, ношу уже десять лет. А ведь кто-то не поленился и милостиво пожертвовал его на нужды несчастного офисного работника.
Джон любит давать советы по финансовой грамотности и экономии. Он умудряется экономить даже во время поедания яблока. От фрукта остаётся лишь крохотная палочка – хвостик. Я называю это «тотальным уничтожением яблока», на что Джон, дожёвывая яблоко, обычно возражает: «хвостик то я оставляю!». Ему сорок пять, до сих пор живёт с мамой, совершенно этого не стесняясь. Считает, что это система загнала его в угол. Иногда во время рабочего дня Джон потягивается, откидывается на спинку офисного кресла и пафосно, но с долей уныния, заявляет: «Земную жизнь пройдя до половины, не смог скопить на депозит».
Деньги у Джона когда-то водились, но он потратил всё на своё большое увлечение, на хобби, которым «болеют» многие англичане. Нет, это не алкоголь. Миниатюрные железные дороги. Ему даже пришлось оборудовать под это отдельную комнату и построить сарай, чтобы где-то хранить всю эту железнодорожную утварь.
Джон не женат, пытался наладить личную жизнь, но решил, что это слишком затратно. Он ещё надеется взять ипотеку и купить собственное жильё. Усердно копит, так что отношения ему не по карману.
— Каждое свидание – это удар по моему депозиту, любит повторять Джон.
Вообще он довольно дружно живёт с мамой. Мама Джона стирает его вещи по выходным, заботиться о том, чтобы он правильно и сытно питался. Судя по количеству подбородков и свисающему пузу, с этим полный порядок. Ещё она увлекается вязанием. Все коллеги Джона (кроме начальника) на каждое рождество получают вязанные носки. У некоторых собралась целая коллекция за несколько лет.
— Она вяжет столько этих носков – они повсюду. Я ей говорю, у меня нет столько ног чтобы носить их в таком количестве. Она была бы счастлива, если бы я родился сороконожкой – тогда я бы мог одновременно носить двадцать пар её носков, — шутит Джон.
Наш утренний диалог начался с того, что Джон спросил меня:
— Ты же знаешь, что у меня мизофония?
— Ты вообще никогда не рассказывал о ней, — ответила я, пытаясь не рассмеяться.
На самом деле Джон постоянно трындит про свою мизофонию. Например, уже этим утром он вынужден был выйти из офиса из-за невыносимых звуков чавканья, доносившихся за соседним рабочим столом.
— Эта толстуха Клэр со своими чёртовыми takeaway завтраками из Макдоналдса. Ну правда, чавкает, как свинья. Я не могу такое выдержать, это пытка! У нас же очень приличное заведение в центре Лондона!
Я пытаюсь осадить Джона и говорю, что нехорошо, мол, так отзываться о своих коллегах. А вдруг Клэр услышит, обвинит в буллинге.
Джон терпеть не может нашего начальника. Это взаимно. Противостояние длится уже много лет. Недавно выяснилось, что у Джона есть союзник — секретарша начальника, которая его тоже невзлюбила, причём давно!
-«Представляешь, она ему уже пять лет наливает чай с цельным молоком!» — воодушевлённо и весело рассказывает Джон.
Надо пояснить, что в Англии молоко бывает 3 видов — цельное (синяя упаковка), пониженной жирности (зелёная) и обезжиренное (красная).
Начальник пьёт исключительно обезжиренное молоко. Поверьте мне, в Англии подмена жирности молока – это тяжёлый грех, влекущий за собою потерю спасения души.
В то время мы работали над одним важным проектом, работы было так много, что приходилось оставаться в офисе допоздна. Мы часто заказывали доставку еды постсоветского пространства прямо в офис — пельмени, божественные пирожки из капусты, плов, оливье, манты, сырники и чебуреки.
Это был отдельный ритуал. На офисной кухне расстилалась видавшая виды пластиковая скатерть, чтобы не запачкать стол изысками постсоветских блюд. Каждому выдавалась отдельная пластиковая тарелка и нож с вилкой. Обычная компания любителей полакомится этим великолепием состояла из меня, англичанки Джоанны, австралийца Пола, девушки из Словакии Нины, новозеландца Эндрю и индуса Джавиндера. Джон обычно предпочитал ужинать в одиночестве из-за мизофонии, но всё же иногда присоединялся к нашему пиршеству.
Отличительной чертой манеры поведения за столом Пола было то, что он солил пищу после того, как она попадала в рот.
Происходило это примерно так: кусок пищи отправлялся в рот, затем он молниеносно опрокидывал голову, солил её прямо во рту и активно пережёвывал. Пол шутил, что его воспитало стадо кенгуру. Это было похоже на правду.
Мы отлично поужинали. Я заказала такси и отправилась домой.
Утром я приехала на работу и заметила, что в офисе как-то непривычно тихо. Мои вчерашние сотрапезники выглядели испуганными.
Нина была бледной и сказала, что у неё «аж глаз задёргался» когда она узнала.
— У нас нет алиби, понимаете, у нас нет алиби! — повторял Эндрю, нервно ходя вокруг стола и разводя руками. Подозрение может упасть на любого из нас!
Джавиндер сидел на стуле с подавленным выражением лица. Он говорил, что-то про козу, на которую долго копил деньги. Обещал своей бабушке в Индии купить козу, но теперь ему грозит депортация.
— Нас всех посадят, понимаете?!, — восклицал Эндрю.
Джоанна сидела, закрыв лицо руками. Сквозь всхлипывания слышалось «Я его (бойфренда) три года в тиндере искала, а теперь он меня бросит».
Я не выдержала и попросила наконец объяснить, что за коза, алиби, кто кого искал в тиндере и почему всех посадят. Оказалось, что после застолья случилось нечто неожиданное.
Джон накануне повздорил с начальником и, когда все разошлись, решил — либо сейчас, либо никогда. Он аккуратно собрал недоеденный плов, оливье, пирожки и пельмени в тарелку и высыпал это в портфель начальнику, которую тот забыл в своём кабинете. Кроме того, написал и нарисовал много неприличного на лежащих на столе начальника бумагах и документах и, довольный проделанным отправился домой.
Начальник, обнаружив рано утром творчество нерадивого сотрудника, бегал в бешенстве по офису, совершенно багровый от гнева, обещал стереть в порошок ту сволочь, которая это сделала и грозился позвонить в полицию.
— «Это ж надо так не любить блюда постсоветской кухни!» — отреагировала Нина, наблюдая за тем, как начальник носится по офису.
Мы обсуждали как будем выкручиваться из этого положения. Эндрю был прав – ужинали в тот вечер мы все, включая Джона и подозрение могло пасть на любого из нас.
Тут мы увидели, как в нашу сторону с улыбкой, и слегка пританцовывая, направляется Джон, явно в нетрезвом виде.
Джоанна привстала, пристально посмотрела в его сторону и спросила: «Он что? Пьяный?»
Первое, что сказал Джон, было:
-Ну как вам? Кто бы ещё проучил этого старого пердуна? Вы думали, я брошу вас на произвол судьбы? Нет, ребятки, я пришёл во всём сознаться.
Начальник, увидев Джона, схватил самую тяжёлую папку и побежал за ним. Не знаю, о чём эти двое повздорили, но видимо это было нечто серьёзное, и начальник сразу догадался, чьих это рук дело.
Надо сказать, что английский мат, несмотря на свою кажущуюся скудность может быть очень изысканным и разнообразным. В тот день я узнала много новых английских слов. Оказалось, что с виду интеллигентный начальник – выпускник частной школы и Кембриджа, доктор юридических наук, практикующий юрист с сорокалетним стажем, да и вообще настоящий английский джентльмен, искусно владеет матом. Кто-то из коллег высказал предположение, что он сидел, возможно, неоднократно…
***