Вера Сытник

Страна: Китай

Сытник Вера Владимировна Филолог по образованию (ОмГУ). Проживаю в Китае-России. Сочинительством занимаюсь с 2008. Являюсь автором семнадцати книг для детей и взрослых, участницей многочисленных коллективных сборников, альманахов. Ведущая проектов на литературном портале «Союз писателей (Новокузнецк), составитель нескольких сборников по внеклассному чтению, редактор (под псевдонимом Николай Гантимуров) электронной газеты «Сказочное обозрение», постоянный член жюри в конкурсах сказок, проводимых издательством «СП» (Новокузнецк); член жюри в конкурсах ТО ДАР, Работаю в жанре художественная проза, публицистика, сатира, сказка, историческая проза. Победитель, лауреат международных конкурсов: Либерти (Германия), «Мой аленький цветочек»-2018, «изд. Перископ-волга, Премия-2020», «Серебряный голубь России»-2020, «Куда уходит детство»-2020 (Болгария), «ЛитКузница»-2021 (Самара), «На земле Заратуштры»-2021 (Германия), «Русский стиль»-2021(Германия), «Возлюбленные музы»-2021 (Болгария), дважды победитель конкурса «Открытая Евразия»-2020-2021 (Лондон), «Премия им. Ф. Достоевского»-2021 (Болгария), трижды дипломант Международного Славянского форума «Золотой Витязь», обладатель двух Золотых дипломов, дипломов и Специального приза от издательского дома РПЦ на Международном Славянском форуме «Золотой Витязь» 2018 в номинации «дорога к храму». Финалист различных международных литературных конкурсов. Публиковалась в газетах «Забайкалец», «Трудовая слава», «Воскресение»; в журналах «Южная звезда», «Белая скала» (Крым), «Проспект» (Москва), «Союз писателей», «ЛитОгранка» (Новонузнецк), на литпортале «Восток-Запад», в различных сборниках, альманахах и в журналах России, Великобритании, Беларуси, Болгарии, Германии. Некоторые рассказы переведены на английский, итальянский, немецкий языки. Член ТО ДАР (Россия), МГП (Германия), ЕТГП (Великобритания).

Country: China

Отрывок из сатиры “Встреча в метро”

 

Дельтаплан летел на восток.

Закатное солнце посылало вперёд мягкий свет, словно выстилая воздушную дорожку, которая с каждой минутой становилась всё короче. Оранжевый цвет таял, отступал перед надвигающейся темнотой. Солнце садилось за горы. Они дугой горбатились на берегу залива, защищая его от ветров. За спиной у Дана спокойно и уверенно журчал мотор, обещая доставить летательный аппарат и его хозяина на другой берег, где в зелёном деревянном домике, стоявшем среди желтеющего леса, собралась компания таких же, как он, любителей полётов через залив. Ребята давно приземлились и наверняка занялись ужином, поглядывая в окно в ожидании командира команды. А он не спешил на землю. Внизу серебрилось море. Редкие рыбацкие кораблики недвижно стояли недалеко от пирса, готовые к ночёвке. Дан убрал руки с трубки управления и раскинул их в стороны. Тёплый ветер приятно обдувал лицо и ладони. Свобода! Как он любил эти воскресные полёты, когда можно было не думать об автосалоне, где он работал главным менеджером. Впрочем, ему грех жаловаться. К сорока годам успел стать первоклассным автомехаником, обзавестись собственным жильём, «Тойотой» и дельтапланом. Жены не было, но он не переживал. Какие его годы!

Описав широкий полукруг над лесом, Дан приготовился к снижению. Среди деревьев явственно виднелся широкий двор и фигурки товарищей. Тёплый осенний вечер обещал приятное продолжение в виде трапезы, ради которой они тащили из города кучу съестных припасов. Внезапно дельтаплан встряхнуло. Раз, другой, третий. Дан ухватился за подлокотники. Только успел это сделать, как дельтаплан закружился, уносимый потоком воздуха в сторону от берега. «Дело дрянь», – пронеслось в голове. И точно. Случилось непредвиденное: редкий в этих местах ветер, перелетев через горы вдруг обрушился на залив. Через мгновение уже нельзя было различить, где берег, а где море. Всё смешалось в непроглядную темень. Звука мотора не стало слышно. Только адский свист ветра, от которого заложило уши, внезапная промозглость тумана и серое марево. Нельзя было разглядеть даже крылья дельтаплана. Конструкция не выдержала. Парус лопнул, издав звучный треск разрываемого полотна. Ветер сломал подлокотники и порвал ремень безопасности. Дан почувствовал, как его куда-то понесло и завертело, переворачивая с боку на бок, вверх ногами, опрокидывая в воздушные ямы. Каждую секунду он ждал удара о землю или о поверхность воды, но его всё несло и несло в неизвестном направлении. Сознание временами отключалось, а когда прояснялось, всё равно было не ясно, где явь, а где сон, в который Дана потянуло несмотря на весь ужас ситуации.

Наверное, он уснул, или потерял сознание.

Очнулся оттого, что ощутил на своём теле струи холодной воды, пахнущей химией. Кислотный дождь? Неужто упал в море и угодил в нефтяное пятно? Но откуда оно взялось? Дан открыл глаза и понял, что лежит на огромной сетке, натянутой над городом в метрах пятидесяти от земли. Да, вне сомнений. Незнакомый город с тесными улочками-тротуарами. Таких поблизости он раньше не видел. Многоэтажные дома соревновались между собой в высоте шпилей, украшавших каждую крышу. Конца-краю шпилям не было видно, поэтому город производил впечатление ощетинившегося фантастического животного. На некоторых шпилях-щетинах висели человеческие тела. Некоторые из них дёргались и махали конечностями, а некоторые, обмякнув, навечно застыли в страдальческих скрюченных позах. Всё это Дан умудрился разглядеть, потому что лежал лицом вниз. «Дело – дрянь», — снова пронеслось в голове.

Он с трудом перевернулся на спину и обнаружил, что его поливает из шланга мерзкого вида мужчина. Очкастый, зубастый, рукастый и … подумалось, хвостастый, ибо сзади у мужика что-то топорщилось чуть пониже спины. Одет незнакомец был в униформу землистого цвета, на голове болталась фуражка. Шланг тянулся от огромного баллона. Сил, чтобы вступить в разговор, не хватало, поэтому Дан просто перекатился подальше. Однако мужик продолжал бить в него струёй воды, целясь попасть в лицо. «Мерзавец», – одними губами произнёс Дан. Мужик увеличил напор воды. Чувствуя, что захлёбывается, Дан снова перевернулся на живот. Сетка была мелкого плетения и слегка пружинила. Отдышавшись, Дан встал на четвереньки, а потом сел. Одежда висела на нём клочьями, второй ботинок отсутствовал.

— Где я? Какого лешего ты льёшь на меня эту гадость?

— На всякое тело, упавшее с неба, нужно лить воду. Таков закон, — клокочущим басом произнёс мужик и выключил воду.

— Но я-то не космическое «тело»!

— Не важно. Упал с неба, получай порцию дезинфекции. Надеюсь, это лучше, чем напороться на шпиль. Видал, сколько их? Тебе повезло, что свалился удачно. В других местах сетка порвана, и все небесные пришельцы попадают прямиком на иглу.

— Может, нужно починить сетку?

— По правде сказать, это я же и наделал дырок. Ты — везунчик, что не попал в одну из них. Тех, кто падает на землю, съедают собаки, а тех, что на шпилях, ястребы. Ну, вставай, пошли вниз.

Дан усмехнулся:

— А, понял, это павильон? Кино снимают?

Мужик не стал отвечать. Расстегнул у себя под ногами сетку и выбросил вниз невесть откуда взявшуюся лестницу, сплетённую из плотного бинта.

— За мной, — сказал он и полез вниз.

— Не оборвётся?

— Не боись. Она хоть и одноразовая, но двоих выдержит. Проверено!

Дан с опаской последовал за мужиком. Лестница была лёгкой, поэтому колыхалась из стороны в сторону. На полпути к земле оборвалась правая её сторона и пришлось спускаться по левой, как по канату. Бинт расползался под руками. Очутившись на тротуаре, Дан облегчённо вздохнул, предполагая, что из домов выскочат статисты и операторы. Но окна были пусты, нигде не наблюдалось признаков жизни.

— А жители где? — Дан поёжился от холода и ощущения безлюдности.

— Там, где им положено быть, в загонах, за городом.

Мужик спичками поджёг остатки лестницы. Заметив недоумённый взгляд Дана, пояснил:

— Чтобы никому не вздумалось убежать отсюда. Или спуститься без моего ведома.

— Ты хочешь сказать, — удивился Дан, — что это единственный вход-выход?

— Угадал! Город обнесён такой же сеткой. Она пропитана дезинфицирующим средством сильной концентрации. Плюётся отравой. Чуть тронешь, такой плевок получишь, что пожалеешь о том, что родился. Ожог и удушье обеспечены. Так что, выход и вход только с моего разрешения.

— Это игра такая? Типа покера или метрополии? Сетка, загоны, найти выход …

— Игра! — фыркнул мужик и знаком позвал Дана за собой.

Они двинулись вперёд по улице настолько узкой, что до двух противоположных домов Дан свободно дотянулся руками, и подошли к ржавому покорёженному троллейбусу. Втянув бока, опустив железные усы, зажатый с двух сторон кирпичными стенами троллейбус освещался слабым светом изнутри. Город погружался в темноту.

— Холодно! — Дан передёрнул плечами. — Мне бы переодеться, а потом можно и поиграть. Каковы правила?

— Правила не писаны, меняю, когда захочу.

Дан оторопело смотрел на мужика, стараясь понять, кто перед ним: сумасшедший, актёр, больной человек? Словно угадав его мысли, мужик произнёс:

— Я — Гангут Первый.

Он приосанился и топнул три раза вытянутой вперёд ногой.

— Ты из какого театра? — Дан рассмеялся.

— Это ты скоморох, по небу летаешь. А я — Гангут Первый. Глянь сюда!

Гангут повернулся к Дану спиной и указал пальцем на то, что топорщилось у него ниже пояса.

— Видал? — самодовольно спросил он. — Такого ни у кого нет. У всех тридцать два-тридцать четыре позвонка, а у меня тридцать восемь. Вишь, выпирает. Люди боялись меня, когда я ещё мальчишкой бегал. Бывало, как начну мотать наростом в разные стороны, так от меня все разбегаются. Постарше стал, команду собрал единомышленников, у кого хоть и не по тридцать восемь позвонков, но всё же прощупывается уплотнение. Родитель мой имел сорок позвонков. Это он город выстроил. Нагнал людей, а кто не хотел подчиняться, тыкал своим отростком, люди с ног и валились. Понастроил домов, троллейбусы вокруг города пустил с командой охранников, но люди умудрялись сбегать. А я всё упростил. Обнёс город сеткой, людей собрал в загонах. Дома использую как основу для шпилей.

— Кто те бедняги, которые там болтаются? Такие, как я?