Страна: Россия
Бусыгин Артем Геннадьевич, родился 5 января 1999 года в городе Томске. Поэт, музыкант, графический дизайнер, специалист по рекламе и связям с общественностью. Проживаю в городе Курске. Пишу стихи с 2011 года. За относительно долгий творческий путь менял псевдоним несколько раз и только сейчас, с имеющимся на сегодня опытом и выбранным литературным именем вкупе с обширным поэтическим багажом, отправляю свои произведения куда-то, кроме интернет-изданий. Надеюсь, они имеют литературную ценность.
Country: Russia
Busygin Artem, was born on January 5, 1999 in the city of Tomsk. Poet, musician, graphic designer, advertising and public relations specialist. I live in the city of Kursk. I have been writing poetry since 2011. Over the course of a relatively long career, I changed my pseudonym several times and only now, with the experience I have today and the chosen literary name, coupled with an extensive poetic baggage, I am sending my works somewhere other than online publications. I hope they have literary value.
Отрывок из сборника стихотворений “С нуля”
«Катюша права»
Катюша права: я не Ваня.
Я – Ганс.
Звенела пощечина взрыва,
И мой неказистый арийский анфас
Горячей землею умыло.
Огонь уложил. Полумертв-полужив,
Согреюсь в пучине пожара.
Не встану. Не встать. Ничего, полежим.
Господь ниспошлет санитаров.
…
Идя по брусчатке под взорами рам
В местечке под именем Дрезден,
Коснулась рукой престарелая фрау
Легонько кольнувшее сердце.
Вздохнула: «Стара. Не услышу уже
Сирен предрассветных бомбежек.»
Потери всего-то – разбитый фужер,
Да пара ненайденных ложек.
По этим камням много весен назад
В гудящую школу, как в сказку,
Ребёнка вела, чтоб у двери сказать:
«На умных не смотрится каска.»
Но годы спустя за идеи глупцов,
Держащих солонку над раной,
Мальчишки взглянули костлявой в лицо,
Став бледною фата-морганой.
«Мой маленький Ганс, ты, окрепший в снегах,
Стреляй не прицельно.
Там люди.
Они перейдут рубежи-берега,
И вряд ли их месть позабудем.»
Так думала фрау, и мыслей поток
За что-то помог оправдаться.
По небу летит «Возвращайся, сынок.
Откроем бутылочку шнапса.»
…
Внутри неуслышанным стоном звучит
Фальшивая нота протеста.
Среди бесполезных, напрасных кончин
Моей не находится места.
Пощечина взрыва. Ладошка – фугас.
Она не могла обознаться.
Катюша, права: я не Ваня. Я – Ганс.
Но мамины слёзы
вне наций.
«День, когда короли падут»
День, когда короли падут,
Государства развеет буря,
И в последнем людском роду,
Некурящие вдруг закурят;
День, когда в небесах ночных
Атмосферу прошьют ракеты,
Будто в пламени дыр печных,
Небоскребы зажгут кометы;
День, когда без причин моря
Поменяют местами горы,
И в бескрайних пустых полях
Сотня армий закончит споры;
День, когда позабудет Бог
На сегодня включить светило,
И в тумане мирских дорог,
В молоко окуная рыло,
Волк-калека, ещё щенок,
Что потом прозовут Фенриром,
В пасти будет держать платок,
Что планета во тьме забыла;
В день, когда наконец Земля,
Распрощается с гнусной жизнью,
И оркестр нагих ребят
Будет тихо играть на тризне,
В мирозданье придет печаль,
Не оставив надежд на чудо.
Вот тогда прекращу скучать
И тебя, наконец, забуду.
«Пальмира»
От рожденья, сродни Пальмире,
Я всегда начинал с нуля,
Но, одетый в шелка и бронзу,
Развернусь и начну сначала,
Расскажу, обойдя полмира,
Что я попросту загулял,
И в пути меж луной и солнцем
Светлый ум задурили чары.
⠀
Шел дорогой видений жутких,
И шаги под собой считал,
Но однажды подножный сумрак
Перерезал врачебный почерк:
«Бога могут лишить рассудка
Одиночество и тщета,
Хочет знать, отчего безумно
Тянет Вас в отправную точку.»
⠀
Ветер переплетенных улиц
Взор немыслимо распахнул,
Осознания побережье
Поприветствовало Борея,
Сердце, пьющее воды сути,
Собрало реки вен в одну,
Чтоб межреберную небрежность
Окатило волной сомнений.
⠀
Зазмеилась тропа постыдно,
Но не сбился широкий шаг.
Не смутит патетичной дрожью
Вид разлитой по стенам крови.
Что размазанному повидлу
закаленная сталь ножа?
Так и мне, уж помилуй, Боже,
Твой вопрос – апостериори.
⠀
Мы – ведомые маятою
В неизбежную тишь конца,
Товарняк устремился будто
В отдаленный закат Вселенной,
Потому, беспокойный стоик,
Начинай меня порицать,
На щербатой улыбке будня
Красной ручкой пиши молебны.
⠀
Огляди средь вагонной гнили
Каждый стих и его черты
И найди в непроглядной пуще
Пятен то, что зовется честность.
Да, Господь, в созиданьи мира,
Хлеще нет никого, чем ты.
Но и ты, недовольный сущим,
В точке “Б” упадешь в безвестность
⠀
И нулём обернешься сразу:
Зря выдумывал, зря сиял.
Став родным первозданной песне,
Прекратил безнадежно чаять.
Осознай это, высший разум:
Я всегда начинал с нуля.
⠀
Значит, был изначально в месте,
Близ которого всё кончалось.
«Театрик»
По законам священной были
В свете гаснущего огня
Нас Господь сотворил из пыли
На рассвете восьмого дня.
И пока не легли под плиты,
Показав нелюбовь судьбе,
Мы выходим на сцену, зритель,
Чтоб себя объяснить тебе.
«Заря»
“Никому, никому тебя не отдам!” – говорю, и по венам бежит вода, что была просто снегом в твоей груди.
Я боялся искать тебя между льдин.
Много месяцев долгих ходили врозь, но схватить тебя за руки довелось, чтобы стать одним целым в стальных тисках, а иначе сгрызет до костей тоска. Ослепил оба глаза, сбил ноги в кровь, исписал каждый камешек сотней слов, и язык онемел повторять одно: “Обещай ни за что не оставить.” Но не приходится больше тебя просить, ведь у нас на двоих еще столько сил, чтобы миру единственное сказать:
“Мы живем, чтоб друг другу смотреть в глаза.”
Хоть спали все дотла, хоть касайся вскользь – мое сердце не выдержит твоих слез, и, когда ты построишь вокруг забор, обниму и спасу от себя самой. Принимая от мира за плетью плеть, я губами сниму твои страхи с плеч. Что попросишь, то буду тебе играть, уведя за собою в холодный край.
Пережил миллионы тяжелых дум. Боже, как я боялся, что не найду. Укрывался под звездами в млечный шелк, утром снова упрямо и твердо шел.
Дожидалась меня, где заря поет. И теперь, оборвав затяжной полет, в самой крепкой броне пред тобой раздет.
Ты мой дом,
моя истина
и мой свет.
(3 оценок, среднее: 5,00 из 5)
Загрузка...