Алина Витовская

Отрывок из современной прозы “Голос моего сердца”

 

И все же, зачем копаться в себе, когда можно прекрасно жить без этого? Зачем задумываться об одиночестве? О бытии в целом?

У меня нет ответа на этот вопрос.

Жить можно как пожелаешь. Рамок нет. Ты волен делать с собой все, что душе угодно.

Но лично я уже не представляю собственную жизнь без постоянного самопознания.

Наверное, разница лишь в том, что я признала это самое одиночество.

Ведь понимая, что у тебя есть лишь ты сам, не помешало бы узнать себя получше. Разве не так?

И в то же время, если у тебя есть ты, не означает ли это то, что ты никогда не будешь один? 

Ну и загадка. Однако я считаю, что ее стоит разгадывать. 

Ведь вся наша жизнь – огромный запутанный путь, а мы в ней – храбрые паломники, что отправились на поиски истины. 

На поиски себя настоящих.

Я благодарна Пути Сантьяго. Благодарна за отзывчивых людей, за физическую закалку и красивые виды.

Несмотря на то, что заявлять что-то на сто процентов невозможно, одно мне известно точно: теперь, благодаря столь чудесному жизненному опыту, я больше не заплутаю. Хоть и одинока. 

Да, я обязательно найду правильное направление. Потому что внутренний свет указывает мне путь.

Где-то на тридцатом километре на дороге оказалось чрезвычайно много марафонцев. Среди них я узнала тех, кто вырвался вперед на старте. Как ни странно, теперь большая их часть задыхалась от нещадной одышки. 

Признаться, это меня весьма удивило, так как сама я имела еще предостаточно сил. Было два варианта: либо бегуны истратили энергию нерационально, либо отдых за неделю до марафона пошел мне на пользу.

Так или иначе, пока мозг пребывал в размышлениях, ноги преодолели больше половины дистанции. Наверное, по времени это заняло около двух-трех часов, и я сильно удивилась тому, как отвлечение внимания на что-то другое помогало миновать километры.

Уныние как рукой сняло.

Теперь я чувствовала, что не нуждаюсь в поддержке со стороны и чьем-либо присутствии.

Меня вдруг переполнила истинная гордость за себя, за свои смелые решения, упорство.

«Я верю в тебя, Геката Ли», – тихо прошептала, обгоняя замедлившихся марафонцев.

Сентябрьский ветерок подул сильнее. 

Несмотря на мои отчаянные попытки дышать размеренно, нос и рот жадно глотали поток свежего воздуха. Руки непроизвольно раскинулись в стороны. Ноги словно плыли по течению ветра. Я снова была птицей, вольно парящей в безоблачном небе. 

Наверное, для меня это и есть свобода.

С каждый километром финишная точка становилась ближе. Вместе с этим за пределами дороги также скапливалось все больше людей. По всей видимости, то были родственники и друзья других участников марафона.

Мельком взглянув на небольшую группу зрителей, я поймала на себе их негодующие взгляды. Зуб даю, в тот момент они гадали, как столь юная девушка смогла приблизиться к финишу раньше более зрелых бегунов?

Признаться, это мне немного польстило. 

Тем не менее, я тут же перевела взгляд вперед, ведь путь еще не был окончен.

Сконцентрировавшись на дыхании, тело автоматически продолжало плыть вперед.

Столпившиеся по бокам дороги журналисты прицелились в меня объективами камер. Но даже их вспышки не могли отвлечь внимание от главной цели.

Каждый минующий метр вел меня к финишу, где уже собралось немыслимое количество людей.

И наконец…

Я преодолела финишную черту.

Со всех сторон сразу послышались оглушительные крики: «Поздравляем!», «Хорошо бежала!» и похожие фразы.

– Вы прибежали тридцатой, – сообщил работник, сидящий за стойкой. – Похвально!

– Благодарю, – глотая воздух, я пожала протянутую руку.

Вдруг позади меня раздался рев:

– Геката Ли!!!

Обернувшись, я ахнула.

Передо мной стояли все, кого мне так сильно не хватало: мама, Карла, Лу, Зофия, Стив, Лаос и… Рей?

Карла и Зофия вместе держали постер с крупной надписью: «Геката, мы тебя любим!»; Лаос, нарядившийся в свой лучший костюм, протягивал букет цветов; Лу держала коробку с обожаемыми мной воздушными пирожными; Стив – с протеиновыми батончиками; а мама и Рей просто стояли, ослепляя меня своими очаровательными улыбками.

Я потеряла дар речи.

Неужели они вовсе не забыли обо мне, а специально спланировали все это ради того, чтобы удивить?

– Геката, – крикнула Лу, подлетая ко мне первой и обнимая, – сюрприз!

Стив подоспел вторым, тут же вручая мне свою коробку.

– Спортсменам нужен протеин!

Лу сморщила носик.

– Малыш Стив, она устала! В отличие от тебя, Геката занимается спортом.

– Вообще то в отличие от тебя тоже!

Они начали сверлить друг друга соперническими взглядами.

Однако я заметила в них маленькую искорку и тут же рассмеялась.

– Как свидание прошло, Лу? Стив?

В точку. 

Они мгновенно смутились, отворачиваясь друг от друга. 

– Доченька, ты прибежала одной из первых! – верещала мама, подбегая и хватая мою руку. – Я горжусь тобой! 

– Мама, – хихикнула я, – тридцатая – это не «одна из первых».

– Теоретически да, – заговорила нагнавшая маму Карла. – Но если сложить всех участников марафона, то госпожа Ли права.

– Ты как обычно, Карла! – я театрально закатила глаза. 

Она слегка улыбнулась.

– Что уж поделать, такова моя работа.

Сбоку от Карлы тихо стояла Зофия. 

Их руки были заняты постером, поэтому она не могла обнять меня.

Но это не составило труда сделать мне.

– Спасибо за постер, Зофия, – поблагодарила я. – Это ведь ты разрисовывала его, да?

– Да, – глядя на меня, ответила она. – Поздравляю тебя, Геката и… Прости, что пропала утром. Мы так договорились…

– Я не держу обиду, Зофия. Не стоит накручивать себя из-за ерунды.

– А вот я, – воскликнул чудом появившийся рядом Лаос, – очень накрутил себя из-за того, что эти цветы не столь прекрасны как ты, чудо мое!

Я приняла протянутый букет.

А он продолжил уже обычной интонацией:

– Ты огромная молодец, Геката. Радуюсь за тебя, как за себя.

– Не смущай меня, Лаос. Лучше скажи, как твое здоровье?

– Гораздо лучше. Прошу, не волнуйся об этом в столь памятный день.

И тут я заметила Рея, стоящего чуть дальше остальных и смотрящего куда-то вдаль. 

Меня кольнула нотка тревожности.

Попросив остальных подождать, я направилась к нему.

– Рей, ты… Ты в порядке?

Он повернулся ко мне.

И тут же взял на руки.

– Ре-ей! Отпусти! – смеясь закричала я. – Меня сейчас стошнит прямо на тебя!

Поставив меня на землю, он вскрикнул:

– Тридцатая! Тридцатая!.. Это просто невероятно. В чем твой секрет, Геката?

– Да не так уж это удивительно. Сам то каким пришел?

Рей отмахнулся.

– Пятым. Но это ерунда. А вот твои результаты шокируют. Тридцатой для первого раза…

– Говорит мне тот, кто пришел пятым! Опять пытаешься меня подбодрить.

– Вовсе нет! Когда я бежал марафон в первый раз… В общем, я его не пробежал.

Из груди вырвался смешок.

– Ты не меняешься, Рей.

В ответ он подмигнул. 

Но сразу же спохватился.

– Кстати, прости, что не ответил на сообщение.

– Тоже участвовал в сюрпризе?

– Что? Нет. Когда я хотел ответить, телефон сел. Проклятье. У меня не получилось найти тебя, Геката.

– У меня… Тоже. Ладно, ничего страшного.

– Но знаешь, после того, как я настиг финиш, то сразу увидел двух девушек с постером. На них было твое имя.

Я почувствовала, как на щеках проступил румянец.

– Это Карла и Зофия. Я обещала рассказать…

Но Рей не дал мне закончить:

– Мне уже довелось познакомиться с ними, Геката. Твоя мама просто чудо.

Я раскрыла рот от удивления.

А он продолжил:

– У меня тоже есть кое-что для тебя. Вообще, я хотел подарить его еще до марафона, но учитывая обстоятельства… В общем, пришлось специально бежать марафон быстро, чтобы после него успеть сгонять в спортивный центр и притащить его сюда.

Тогда меня постигло еще большее удивление.

Рей молча пододвинул коробку, которая все это время стояла позади него.

Я нагнулась. Распечатала ее.

Сердце стучало как бешеное.

– Рей, это… Телескоп?

Он кивнул.

– В конце Пути Сантьяго, когда мы вместе лежали на траве, смотря на ночное небо, ты показала мне созвездие Ориона. Я подумал, этот подарок придется тебе по вкусу.

– Но… Он, наверное, очень дорогой?

Рей одарил меня своей теплой улыбкой.

– А работа мне на что?

Меня захлестнула волна эмоций. 

Внезапно я осознала, насколько моему сердцу дорог Рей. И насколько… Ему дорога я.

Слова были бы лишними.

Встав на носочки, я молча поцеловала его. Сначала он впал в некий шок, но уже через секунду ответил на мой внезапный порыв.

Казалось, весь мир остановился.

Впервые за восемнадцать лет поцелуй был настолько наполненным, живым, говорящим сам за себя.

Мне вдруг стало так спокойно. 

Пока Рей обнимал меня, я ощущала себя так, словно была способна свернуть весь мир. 

А после поцелуя мы впились друг в друга глазами так, словно других людей не существовало. Были лишь я и он.

(Пока оценок нет)

Загрузка…