Страна : Россия
Гаврилов Алексей Константинович (литературный псевдоним – Алексей Зикмунд), родился 09 июля 1959 года в городе Москве, закончил исторический факультет МГУ. Является автором художественных произведений и книг, в том числе «Новеллы о любви», «Герберт», «Лед и пламя», «Трансформация», «Карело-финский дневник», «Солнце Иерусалима», «Битва Августа», «Куклы Фараона», «Аврора – Титанида волков».
Country : Russia
Gavrilov Alexey Konstantinovich (literary pseudonym – Alexey Zikmund), was born on the 9th of July in 1959 in Moscow, graduated from the faculty of history MSU. He is an author of multiple works of art, including “Novels of Love”, “Herbert”, “Ice and flames”, “Transformation”, “Karelian-Finnish diary”, “The Sun of Jerusalem”, ” Battle of Augustus “, “Pharaoh’s Dolls”, “Aurora – Titanide of wolves”.
Отрывок из прозы “Аврора-Титанида волков “
…На горизонте возникли маленькие фигуры — одна, потом еще и еще много фигур. Люди, здесь есть люди! Я спасена! Внезапная радость заполняет сердце Авроры, а фигуры все ближе и ближе. Аврора, присмотревшись, понимает, что приближающаяся к ней фигуры не бегут, а едут на самых настоящих коньках. С приближением этих фигур все тревожней становилось на душе Авроры Сиверс. Когда же она из фигур приблизилась на расстояние каких-нибудь двести метров, Аврора с ужасом поняла, что приближается к ней не человек, а нечто иное, то есть вроде бы иное. Это иное ехало как человек на коньках, но весь внешний облик указывал о нечеловеческой природе этого существа. Наконец, Аврора поняла, что перед ней самый настоящий волк, только не на четвереньках, а на коньках и на задних лапах. Аврора вроде бы собралась крикнуть, но было начавший выходить из нее голос осел и погас. Голос словно замерз в гортани, а потом уполз обратно в легкие, как какой-то маленький, робкий зверек. Господи всемилостивейший, он же меня искусает, только и успела подумать Аврора, прижимая руки с ридикюлем к похолодевшей груди. Они, как собаки, умеют читать человеческие мысли, вспомнила Аврора, услышанные в детстве от отца рассказы о волках. Нельзя бояться, только не бояться, мысленно приказала сама себе Аврора. Волк же совсем не стушевался. Он галантно затормозил, как заправский конькобежец, выставив вперед правую лапу. Глазища у него зеленые, а морда глумливая.
— Давно, Вы тут, барышня? — спросил волк по-человечьи на русском языке и даже без акцента.
Голос у него хриплый, похожий на сдерживаемый лай, но не лишенный приятности.
Ручной волк, говорящий. В цирке таких нет. Волшебный. Такой не опасен, решила Аврора.
— Вы, волк? — с тайным восхищением, уже без страха, спросила Аврора.
— Да, волк-ликантроп, а страна куда Вы попали, называется Ликантропландия.
— А как мне отсюда выбраться? — с мольбой и со слезами в голосе спросила Аврора.
Волк задумался.
— Насколько мне известно, теперь уже никак.
Аврора заплакала. Безудержные рыдания захлестнули ее и как весенние ручьи потекли по щекам. Волк смотрел на плачущую Аврору, он, видимо, не знал, что сказать. Потом Аврора, продолжая по детски всхлипывать, опустилась на корточки, а потом села на землю, прямо на свою разноцветную юбку. Вскоре вокруг плачущей образовалась целая толпа, точнее, волчья стая. В окружившей толпе-стае находились и мужчины, и молодые девушки, и дамы с волчатами. Подъехал старый, седой, матерый волчара в беговых коньках с длинными, предлинными лезвиями, в теплой барашковой шапке и в овчинном тулупе.
— Ну, что уставились? — сказал он.
Старый ликантроп оттеснил праздную волчью толпу и опустился на корточки перед сидящей на берегу Авророй. Наиболее разухабистые волчицы достали сигареты и закурили. Они тихонько переговаривались на незнакомом языке. Аврора невольно прислушалась, ей показалось это так интересно и неожиданно, что она даже перестала плакать. Старый ликантроп все говорил, и говорил. Он разговаривал с Авророй по-человечьи, но Аврора почти ничего не понимала. Его слова проносились через ее сознание и не удерживались внутри, как будто бы в них совсем не было смысла. Аврора никак не могла сосредоточиться на беседе. Шум слов доносился до нее будто бы из бездны и в эту же бездну, которая образовалась в ней, все и уносилось.
— Через какой портал Вы проникли к нам?
Аврора будто бы очнулась, до нее дошел смысл вопроса. Они такие хорошие и совсем не похожи на тех волков, о которых написано в книжках, решила она.
— Портал? Это, что такое? — всхлипывающим голосом спросила она.
Наконец, услышав от Авроры уже осмысленный вопрос, старый ликантроп сказал, мягко так и задушевно:
— А, это, вход! Ну, дверь!
— Это там, в масонском доме. У меня есть ключ.
Аврора вытащила ключ из ридикюля и протянула ликантропу. Руки или лапы у него оказались похожими на человеческие, вот только когти, уж больно длинные, таких у людей не бывает. Хотя какие уж тут люди, самые разнастоящие волки, только разговаривать могут по-человечьи.
— Меня зовут Хур-Хор, а это — он кивнул мордой на молодого ликантропа, — мой младший внучек Фенрир-второй, он первым и увидел тебя.
Аврора приветственно кивнула. Так чудно, вроде бы настоящие волки, а рассуждают как люди.
— Вообще-то в Ликантропландии Вы не первый человек, — словно услышав мысли Авроры продолжал Хур-Хор. — К нам проникают через разные порталы, которые находятся за много волкокилометров от того входа, через который проявились Вы. При благоприятном стечении звезд и при настойчивости воли порталы распахиваются, тогда всякие искатели приключений оказываются пленниками. Раз в сорок лет во время праздника сахарной луны все порталы на один час открываются, а потом закрываются вновь. Ваше попадание к нам как раз и пришлось на этот волшебный час. Поведайте нам, как все это случилось?
Аврора еле ворочала языком, ее опять потянуло в сон. Волки всей стаей столпились в круг, видя, что Аврора не очень в себе, глядели на нее со всем возможным состраданием, на которое только они способны. Сквозь полуприкрытые веки Аврора смотрела на молодую курящую волчицу в каракулевом полушубке, перетянутом в поясе узкой серебряной змейкой, горло которой опутывал темно-бордовый шарфик, очень украшавший черную, поросшую густым волосом морду. Голубые глаза девушки-волчицы выражали участие. Аврора поднесла к губам средний и указательный палец, тем самым показывая, что и она не прочь покурить. Волчица поняла ее жест и вытащила из кармана тяжелый, серебряный портсигар. Приблизившись, она открыла его, и Аврора увидела на крышке симпатичную волчью морду с прищуренным глазом, «волк-кокетка». Аврора закурила. Сигарета оказалась приятной с ароматом шоколада и миндаля. А, у них, у волков, хороший вкус, — подумала Аврора, почти успокоившись, хотя минуту назад, узнав, что порталы открываются раз в сорок лет, ей вновь стало так жалко себя, что слезы брызнули из глаз сами собой.
— Вы умеете кататься? — спросил молодой Фенрир.
Аврора в ответ кивнула, докурила сигарету, закашлявшись на последней затяжке.
— Эй, малыш, — крикнул Фенрир куда-то в толпу.
Из-за множества волчьих спин появился волчонок, на плече
у которого болтались небольшие двухполозные коньки.
— Поедем в город. Вам незачем здесь оставаться, — сказал Хур-Хор, внимательно разглядывая лицо Авроры, отчего ей, следившей за взглядом, стало не по себе.
Потом Хур-Хор распрямился и торжественно произнес.
— Граждане-ликантропы, перед вами настоящая Титанида, прошедшая через толщу времен, и, видимо, забывшая свою подлинность.
— Сны! — резко произнесла Аврора.
— Ах, вот оно, что! Значит, Вы все-таки об этом что-то знаете.
Теперь вся стая словно в почтении склонила головы так, что теперь Аврора видела только опущенные волчьи носы.
— Если Вы Титанида, то закон «Права», как на людей и волков, на Вас не распространяется, поэтому Вы можете покинуть Ликантропландию через любой угодный портал. Но учтите, что мы,
русскоговорящие ликантропы, много чего знаем, то что для Вас с человеческими телами и невдомек. Завтра, в мире человеков, в России произойдут такие изменения, которые Вы, милая, и в самом страшном волчьем сне и предположить не могли. И солнце станет как власяница, а земля — как кровь. У вас есть средства, чтобы откупиться от ужасов?
Хур-Хор вдруг осекся и прекратил свой монолог, потом, словно передумав, продолжил.
— Но Вы — Титанида. Если Вам будет угодно, то Вы можете покинуть Ликантропландию через все семь возможных порталов. Все они находятся на территории разных стран, там над нами, — и он протянул вверх коричневый волчий коготь, — один на Тибете, другой в Индии, в Карелии, в Перу, на Аляске, один в Европе в районе Швейцарских Альп, но он плохо открывается, так как слишком сильны материалистические тенденции. Скоро откроется еще один, где-то в горах Ичкерии. Есть сведения, что именно через него к нам можно будет попадать, проще простого, как к себе домой. Но вы же Титанида, именно поэтому можете поступать так, как Вам заблагорассудится.
Потом, сказав что-то друг другу по-волчьи, звери вдруг заохали. Казалось, они чуть ли не спорят между собой, видимо обсуждая что-то значительное и важное для них. Весь волчий разговор происходил на повышенных тонах. В это время мальчик-волчонок прилаживал на Аврору коньки. Он закрутил с двух сторон винт на левом коньке
и подступился к правой ноге. Я каталась на однополозных, а это двухполозные коньки. На них проще, верно, сразу поеду, подумала Аврора. Ей вдруг захотелось рассмеяться, но она сдержалась. Маленький волчонок, неловкий и нескладный, как и все подростки, прилаживает на ее ногу коньки, а там, наверху, осень, дожди. Волки так и стояли кружком и продолжали что-то возбужденно обсуждать на лающем своем языке. Иногда Аврора различала в их голосах интонацию, чем-то напоминающую вой, повизгивание и даже громкое негодующее рычание. Спорили они, задрав вверх хвосты. Обсуждают меня, решают мою судьбу. Неожиданно хвосты как по команде опустились, повизгивание и вой прекратился, все разом повернулись к ней. Ага, подумала Аврора, решение нашлось.
Ликантроп Хур-Хор вышел из волчьего круга и обратился к ней: «Все мы сейчас отправляемся в Ликантрбург, там уже будем решать Вашу судьбу». Ага, будут решать, значит, есть надежда, что не съедят. Аврора, поддерживаемая волчонком, встала на лед…
(4 оценок, среднее: 3,00 из 5)
Загрузка...