Страна: Украина
Сергей Анатольевич НикулинЪ писатель, публицист, дипломированный фотограф, актёр.
С 1980 по 1983 год работал в Московском художественном академическом театре им. М. Горького. В 1984 г. играл в составе труппы театра им. М. Н. Ермоловой (Москва); снимался в кино на киностудиях «Мосфильм», «Им. Горького». В 1994 г. окончил телевизионное отделение факультета журналистики МГУ им М. В. Ломоносова. Изучал историю кино и операторское мастерство под руководством профессора, доктора искусствоведения М. Е. Голдовской. Служил в армии. С 1993 года по 2014 год учредитель, издатель и главный редактор Международной независимой православной газеты «Слово» (International Independent Orthodox newspaper «Slovo»).
Родился в семье донских казаков: мать, Никулина Людмила Анатольевна — учитель, директор школы; бабушка, Никулина Елизавета Андреевна — медсестра военного времени; дед по материнской лини, Никулин Анатолий Фёдорович — инженер-электрик; брат деда, Никулин Василий Фёдорович — шахтёр, прошёл немецкие концлагеря; брат бабушки, Никулин Михаил Андреевич — офицер Белой армии, русский писатель, член Союза писателей СССР; дядя, Никулин Станислав Анатольевич — поэт.
Сергей НикулинЪ продолжает династию донских писателей.
Country: Ukraine
Отрывок из рассказа «Осознание»
Ранняя крымская весна ещё только начинала вступать в свои права. Солнечных дней становилось всё больше и больше. Снег уже успел растаять, и теперь от земли тянуло приятной грибной сыростью.
Егорка, как и все мальчишки, любил поспать подольше. Но сегодня проснулся рано. Увидев за окном свет, он вскочил с кровати и, наскоро одевшись, выбежал на улицу. Солнышко поднялось и уже пригревало, но ветерок, дующий с моря и хранящий ещё холод зимы, обдавал лицо прохладой.
Егоркин дом стоит на высоком холме, возвышаясь над всей округой. Небольшой двор, летом укрытый под сенью трёх старых акаций и утопающий в зелени кустов шиповника, сейчас ещё гол, и всё его хозяйство, от курятника до собачьей конуры, представлено взору. Со двора открывается необозримая панорама: видна вся деревня с её красными черепичными и серыми, потемневшими от времени шиферными крышами; будто серп, изогнулась она, повторяя очертание бухты, по обоим краям которой два мыса врезаются в море вековыми, поросшими мхом и лишайником, скалами; по берегу разбросаны силуэты рыбацких лодок и байд; а далее, до самого горизонта, раскинулось море! Когда на деревьях появятся листья и зелень виноградников начнёт буйствовать, домов станет почти не видно, — всё канет в изумрудном живом океане. И воздух наполнится ароматом цветущих садов, пчелиным жужжаньем и пением птиц.
Егорка подбегает к умывальнику во дворе, набирает полные ладошки холодной, колющей пальцы воды и, плеснув в лицо себе колкую свежесть, бежит через весь двор в сарайчик, служащий кухней, — слышно, как бабушка что-то жарит, готовя завтрак.
— Такая рань, а ты уже на ногах, — разводит руками бабушка и, увидев мокрое лицо внука, снимает с гвоздя цветастое полотенце. Егорка ныряет в него, вдыхая тёплый дух кухни, крепко поселившийся в его махровом теле.
— Вчера дядя Лёва обещал, что сегодня покатает нас с Валеркой на своей байде. Ты разве забыла? — удивлённо спрашивает он, усердно вытирая щёки, отчего они покрываются лёгким румянцем.
— Так ведь вечером, после рыбалки, — усмехается бабушка. — Ну уж раз встал так рано, садись за стол, первым снимать будешь пробу, — и она ставит на стол большую чашку с оладьями.
Пока Егорка ест, бабушка рассказывает ему последние новости:
— Опять этой ночью соседский кот был у нас в сарае и нашкодил. Ты, как поешь, поможешь вместе с Валеркой поймать его…
Валерка — внук соседа дяди Лёвы. Он одногодка с Егоркой. Валерка по натуре своей человек драчливый, задиристый, потому Егорка предпочитает играть больше с другими, или один, хотя тот каждый день появляется на их дворе.
— Хорошо, бабушка, только я сначала на море сбегаю, — отпивая молоко из кружки, обещает он.
Бабушка у Егорки лучше всех. И, по его мнению, добрее, чем она, бабушек нет. Бабушка — его самый лучший друг. И он часто, когда на улице непогода, проводит время возле готовящей обед, или стирающей бабушки. Вечера они тоже часто проводят вместе: штопает ли бабушка носки, гладит бельё ли — Егорка всегда рядом. Занимаясь каким-либо своим немаловажным делом, он задаёт ей многочисленные вопросы, накопившиеся за день. Бабушке он доверяет свои самые сокровенные тайны, зная, что никто другой не сумеет хранить их так, как бабушка. Егорке пошёл шестой год, и бабушка, в отличие от других, считает его взрослым, потому доверяет ему массу серьёзных дел: то картошку почистить, то двор подмести, то наносить ведёрцем воды из криницы.
Позавтракав, он убегает к морю. Коснувшись ладошкой прозрачной, пахнущей водорослями, воды, он думает: скоро вода будет тёплой, и тогда можно играть с волнами не боясь замочить ног, а когда наступит лето — купаться, нырять…
Егорка родился у этого моря. Когда был совсем уж маленьким, бабушка с ним на руках гуляла по берегу, а он спал под шум морского прибоя. А когда Егорка подрос, то стал замечать, что море бывает разным: и безмятежным, и грозным; особенно осенью, когда шум больших волн за окном всю ночь слышен в доме. И понял Егорка — море живое. И как свойственно людям его возраста, он считает море своим ровесником и, так же, как бабушку, другом.
Убедившись, что вода и сегодня ещё холодная, он продолжает сидеть на корточках и мечтать, как выйдет сегодня на байде в море… можно представить себя помощником капитана, и капитан мне позволил бы постоять у штурвала… Жаль, что на байдах не бывает штурвалов…
Но тут он вскакивает и бежит к дому, вспомнив, что обещал бабушке поймать кота.
Кота ловили недолго. Полудикий, весь исхудавший и голодный он сам пришёл к куску маргарина, который бабушка положила в виде приманки на тетрадный лист возле сарая. Вдвоём с Валеркой они подкрались, когда кот с жадностью ел маргарин. Егорка ловким прыжком оказался рядом и, схватив кота, прижал костлявое тельце его к земле. Потом кота посадили в мешок, сделанный из старой рыбацкой сетки, и сосед Дядя Лёва понёс этот мешок на берег. Егорка и Валерка шагали рядом. Шерсть перепуганного зверька торчала сквозь клетки сетчатого мешка, и всё его тело как бы состояло из кубиков этой шерсти.