Мария Жумагулова

Страна: Казахстан

Искусствовед, журналист. Увлекаюсь творческими проектами. Творчеством занимаюсь с 20 лет. Большой стаж работы в СМИ (Газеты, журналы, книги; ТВ и Радио). Люблю животных, принимаю участие в защите экологии.

Country: Kazakhstan

Отрывок из non-fiction “Набело… 

Одаренность может быстро уйти, если ее не подпитывать

Юрий Норштейн

                Рауза Ералиева — человек удивительной  уникальной судьбы. Ее «долгожительство» в творчестве не стало рутиной ни для неё самой, ни для ее почитателей. Секрет подобного феномена —  в ее отношении к самой жизни и к своему призванию. Она руководствуется главным кредо своего предназначения на земле — генерировать СВЕТ. В этом она во многом совпадает с видением выдающегося импрессиониста Огюста Ренуара, который писал: «Я считаю,  картина  должна быть достаточно приятной, радостной и симпатичной, да, симпатичной! В жизни слишком много унылых вещей, зачем же создавать их самим?»

               Рауза с самого своего детства и на всем протяжении своей жизни не изменила себе, в своём стремлении в создании собственного гармоничного мира, не впуская в него  горечь социальных страстей, конкурентных коллизий. Она сумела создать своё уютное интимное пространство в окружении любящей семьи, любимого своего занятия — живописи, где ощущение духовного и душевного комфорта является импульсом к самовыражению без творческих мук и напряжения.

               Ее картины — продукт скорее ее сердца, нежели разума. Они есть отражение здорового гедонизма, определяющего главную концепцию ее творчества. Отсюда особенная, живая рефлексия на объекты ее творчества, удивительная свобода и легкость самовыражения. И что парадоксально, чем старше становится Рауза, тем более она усиливает нарратив гедонизма. Прожитые годы, накопленный жизненный опыт не увеличивают в ней разочарования. Она умеет сохранять свежесть в суждениях, мыслях, идеях. Не даёт своему мозгу, эмоциям пребывать в статике.

             

             Гармоничное слияние врожденного таланта, профессиональных знаний, ярко выраженного гендерного женского начала, художественного вкуса стали мощным стимулом ее самобытного искусства с неизменной собственной риторикой! Ее жизненный творческий ресурс не иссякает. Каждое прикосновение к холсту, бумаге, дереву, глине — следствие ее духовного восторга, возбуждения от красоты окружающего. Отсюда секрет ее творческой плодовитости! Она подобно Пикассо восклицает: «Я не ищу, я нахожу!» Разница только в том, что диапазон его объектов чрезвычайно широк.

             Рауза осознанно не расширяет собственное изобразительное пространство. Но при этом она совсем не ограничена в средствах выражения. Неоднократно возвращаясь к одним и тем же темам  своего творчества, она создаёт множество вариаций, ни разу не повторяясь. Она не утомляет таким подходом своего зрителя. Напротив — в каждом, казалось бы, однотипном по своему подбору объектов обнаруживаются  новые и новые импровизационные находки. В них — азарт художника — исследователя.

             «Набело» — неслучайное название. Так уж счастливо устроилась линия судьбы и творчества Раузы, что ей довелось обойтись без черновиков — без суеты и беспокойства в частной жизни; без мучительных потуг творчества! И посему ее  живопись —  это особое удовольствие! Произведения Раузы не вписываются ни в одну систему изобразительного искусства. Трудно определённым образом обозначить стилистику ее творчества. Она не боится жить в парадигме собственных живописных устоев, без оглядки на существующие параметры и установки общества.

            С годами ее искусство, как выдержанное вино, становится все более утонченным и изысканным. Ее произведения — экспромты, когда сконцентрированные внутри эмоции мгновенно выплескиваются на полотно. Ее «добровольное заточение» в своём домашнем мире отнюдь не лишает ее свободы ощущения в проживаемом ею времени и пространстве. Она более чем современна и актуальна.

             Свои живописные эксперименты Рауза начала в советское время, совершенно абстрагировавшись от энтузиазма соцреализма. В ее творчестве нет места тенденциозным темам героизации эпохи. Оно достаточно интимно и негромко относительно к подчеркнутому социальному чрезмерному пафосу  ее современников.                    

            В творчестве художницы практически представлены общеизвестные жанры, но в совершенно неповторимой интерпретации. В ее произведениях доминирует особая эстетика, проявление художественного вкуса, утонченная красота и изысканность деталей.

            Подчёркнутый аристократизм в подборе компонентов композиции — не  надуманный мир художницы. Это проявление естества ее натуры. Трудно поверить, что в эпоху всеобщей  социалистической уравниловки, Рауза жила в особом рафинированном мире красоты и эстетического удовольствия. И это не результат ее избранного социального статуса. Скорее плоды родительского воспитания, ее увлеченности с раннего детства рисованием при сильной поддержке родителями, поощряемым педагогами в школе, а затем и в Художественном училище. А более всего — ее особая  врожденная чувствительность к красоте во всем — в устройстве быта, в подборе одежды, прически и прочих мелочей, влияющих на внутренние установки, в которых уже нет места шаблонам и стандартам окружающей серой действительности.

          Мечтательная натура Раузы выработала в ней культ красоты во всем. Неслучайно так неповторимы ее многочисленные натюрморты, которые отличает именно эстетский подход автора к предметному миру! На самом деле, мне не довелось видеть доселе подобные натюрморты, коих у неё в изобилии. Их особость заключается как в подборе самих предметов изображения, так и в их художественной трансляции. В этих модернистских настроениях, светском начале своих работ, в способах подачи, она скорее апеллирует к русскому искусству конца 19 — начала 20 века, самого интересного по части экспериментов. Хотя на самом деле, художница самодостаточна в своём творческом пути.

           В процессе анализа в ее произведениях  обнаруживаются какие-то нюансы, фрагменты, отдаленно напоминающие почерк Пикассо в его абстрактных композициях, эфемерность цвета Клода Моне, пульсирующие вибрации пуантилистов  Жоржа — Пьера Сера, Поля Синьяка и других.

                                                             

          Художница работает исключительно с натурой, хотя в результате ее живой интерпретации, все ее произведения окружает некий ореол фантазийности.  У неё накопилось впечатляющее по количеству  наследие, которое исчисляется числом тысяча.

             Причём это произведения зачастую довольно большого формата. Она не испытывает особых затруднений в поиске моделей для портретов, предметов для создания натюрмортов; ей нет необходимости в специальном выезде на пленэр. Так уж счастливо сложились обстоятельства, что всем этим она располагает в непосредственном окружении.

            Ее особая чувствительность к красоте предметного мира позволила ей в результате путешествий сформировать свой «ассортимент» роскошных сосудов, милых и приятных глазу предметов интерьера; одни из ее любимых «героев» ягоды, фрукты и овощи всегда находились в  близком доступе — собственном саду; стоило выйти за пределы двора- открывались великолепные пейзажи. Возможно, эти мотивы часто повторяются, что остаётся незамеченным зрителем.

            

            Таково мироощущение художницы, где все, что бы она ни изображала, лишено банальной простоты и будничности. Вся ее внутренняя эйфория, восторг с любовью созданного ею собственного мира с восклицательным знаком трансформируется в ее картины. Она умеет приподняться над красотой повседневности.

             В этой живописи есть свой элегантный стиль, с которым не поспоришь. А тем паче, когда появляются с искрящимися гранями драгоценные хрустальные, из богемского стекла  бокалы, фужеры; причудливые формы бутылей с заграничными напитками, многие из названий которых нам и не выговорить…  Их обнаруживаются целые серии либо в автономной подаче, либо с фруктами в диковинных вазах, дополненных веточками ягод, лозой винограда. И каждая такая композиция неповторима, ибо богатство вариаций позволяет увидеть новые эстетские смыслы.

             В зависимости от расстановки предметов для натюрмортов, соотношения друг с другом, колористических и ритмических находок открываются все новые и новые ракурсы. В особенности такому впечатлению способствуют ловко сменяющие друг друга приемы письма.

              Ее композиционные вариации часто определяются выбором формата, зачастую неожиданного. Это могут быть вытянутые либо по горизонтали, либо по вертикали полотна, придающие дополнительный эффект воздействия и, при этом, гармонично вписывающиеся в интерьер!

              Поскольку Рауза уже достаточно долго пребывает в живописи, то ее отдельные работы несут в себе приметы уже ушедшего времени. К примеру, в натюрморте с радиолой она сильно смещена в правую сторону и смело срезана  в размере, как бы создавая состояние  незавершенности — и в этом и состоит некоторая интрига автора.

                У неё свои каноны красоты, которые с годами принимали все более определенные очертания. Художница своё существование на земле принимает как праздник жизни, дарованный Богом. Через этот набор мёртвой натуры (так буквально переводится «натюрморт») прорывается ее внутреннее ликование, гимн всему окружающему.

               Ее многократные символы  чаепития, без которых не обходится жизнь ни одного казаха, передают иную грань красоты: восточной, отличной от рафинированных европейских форм. Ее приверженность высокому стилю в натюрмортах совершенно очевидна. Обращение к прозаическим сюжетам эпизодично и имеет всегда своё обоснование.

           Кстати, они написаны не совсем в соответствии с реалистическими канонами живописи, но при этом весьма убедительны и притягательны декоративностью решения. Исключительно во всех работах художницы, в любом жанре, присутствует как бы элемент театральности. Но на самом деле, это что, ни на есть сама правда жизни художницы, ее естественная среда обитания!

            Такое же впечатление оставляют ее пейзажи. Они все написаны с натуры и вполне узнаваемы. Романтичная натура художницы повелевает ей войти в царство цветов, что она и делает с огромным удовольствием. При этом здесь у неё нет понятия высокого или низкого жанра. Она в одинаковой мере благосклонна как к садовым цветам, претендующим на особость положения, так и к полевым, в которых совсем не меньше красоты.

         

            Художница любит природу — известны многочисленные графические, карандашные зарисовки, где проявляется тонкая наблюдательность автора к  представителям флоры. И все же у неё нет желания делать панорамные композиции. Скорее ее привлекает структура деревьев и прочих растений и метафорический способ  передачи. В их изображении она умудряется усмотреть опосредованно психологию человека и удивительным образом перемежать биологические и антропоморфные взаимосвязи.

          

          Особую страницу составляют городские пейзажи автора. Это в основном дома, расположенные по соседству, которые уже настолько визуально вжились в память художницы, что стали родными, и это ее чувство удивительной теплоты и сопричастности так и запечатлелись в законченных композициях.

          Рауза Ералиева стоит особняком в истории отечественного искусства. Только в 82- летнем возрасте ее произведения впервые предстали перед зрителем и стали феноменальным открытием. Свою творческую деятельность она не прекращала никогда.     

          В наше сложное, во многом непредсказуемое время, когда наблюдается раскол между странами, народами, в обществе, падение нравственных ценностей, весьма важен посыл- месседж таких деятелей искусства, как Рауза, в котором превалирует позитивный оптимистичный космополитичный взгляд на мир; трансляция к лучшим достижениям мирового искусства и ценному наследию своего народа; апеллирование к семейным ценностям и толерантности во взаимоотношениях в обществе; повышения уровня этики и эстетики.

           Все это весьма актуально и художник по- своему откликается на ситуации, без предвзятости и тенденциозности.

1 Звезда2 Звезды3 Звезды4 Звезды5 Звезд (1 оценок, среднее: 5,00 из 5)

Загрузка…