Феодосия Задонская

Отрывок из публицистики  “Путь атамана Каледина“      

 

Каледин, России славный сын.

Здесь ты, с нами. Мир казачества – един. 

                              Как бы не понят и недооценен.

 Безусловно, Алексей Максимович заслуживает памятник в Новочеркасске (в наших сердцах потомков он есть), где он так много размышлял. Действовал, окормлял своей Заботой Войско. Дом его (пусть и не существующий уже) на проспекте Ермака должен быть обозначен (на тонком плане он существует).   

 

К азак,

А таман,

Л ичность.

Е го 

Д ар –

И стинность 

Н ести

 

С мело,

 

Н аправляя

А рмию 

М иротворцев

И нтуитивно

 

 Фигура первого выборного (после петровских реформ) по древнему обычаю атамана, Алексея Максимовича Каледина является символом некоего казачьего Просветления, преемственности роду, мира между собратьями, желание идти до конца, дабы сохранить его, соблюдая дисциплину, преданность Дону и казачьему миру в целом, а, по сути, России.

 Личная трагедия (потеря сына, хотя, как рассмотрим ниже, возможно, приемного), по одной из версий – первой семьи (об этом тоже позже), незыблимости поддержки Большой Станицы (всех казачьих гуртов), отставка, принятие атаманского правления (после уговоров), а до того, видимо, суровое детство – не могло не отразиться на угрюмости, некоей подавленности атамана-загадки. Атамана- печали. Образованного, интеллегентного, с живым, чувствующим сердцем, которым он рисковал, шагая под пули. В том числе непонимания обществом.

             «Каледин пулям не кланялся»

 На русско-турецкую войну (1877-78) Каледин не попал по возрасту. В русско-японскую он   возглавлял Новочеркасское юнкерское училище и лишь одна дивизия с Дона участвовала там. 

Но и на его век хватило реальных боевых действий, ситуаций «смерть-жизнь не боись». Так что возникло даже выражение «Каледин пулям не кланялся».

Об этом существуют свидетельства очевидцев.  Например, начальник его штаба фон Валя, эмигрировавший впоследствии в Эстонию, пишет в «Кавалерийских обходах генерала Каледина» о том, что офицеры, сопровождавшие генерала в районы, где часто стреляли, на передний фланг, были вынуждены идти с ним под обстрелами, так как командир пулям никогда не кланялся. 

 Сам Валь тоже был недоволен и роптал с другими, не желавшими рисковать. Они рассуждали: понятно, когда военноначальник делает столь безрассудный поступок на глазах войска, вдохновляемого им, но зачем такая смелость, когда его никто не видит кроме близкого окружения? 

Но у Алексея Максимовича была четкая позиция: он считал, что военный человек не должен надолго «выходить из сферы огня». И делать это независимо от того, видит кто-то или нет. Ибо человек подвержен «накручиванию» себя пессимистическими мыслями, паникой. А то и сглазом.  Дабы не размягчать свою устойчивость и быть мобильным воином, боевой единицей, нужна постоянная тренировка.

Каледин придерживался тезиса Михаила Ивановича Драгомирова, Сражавшегося в турецкую. В годы учебы А. М. Каледина в академии генштаба Драгомиров был ее начальником.  И свои теоретические выкладки подтверждал на практике: когда шла военная стрельба – он выходил и специально располагался возле мишеней. 

Другой генерал, донец Андрей Евгеньевич Снесарев, работавший когда-то под руководством Каледина, несколько с юмором заметил, что Каледин был смелый, но этой храбрости не хватало на весь штаб.

Однако, смелость не граничила с безрассудством. Отказывался, например, по приказу Брусилова идти в атаку, если видел, что задача невыполнима без неоправданно-высоких человеческих потерь, а желание выслужиться должно будет оплачено слишком высокой окровавленной казной, где на кону – жизни множество доверившихся людей. 

Суворовскую же традицию в русской армии Алексей Максимович продолжил и в случаях, когда шел в наступление даже перед задачами оборонительными. Проникая войском в тыл врага, производили конные атаки. А иногда и пешие. 

Таким образом двенадцатая кавалерийская дивизия становилась легендарной. Появились и новые тактические приемы: например, при отступлении кавалерии в горах выдвигались по главному пути части прикрывающие их по дополнительным дорожкам. Которые не уходили до полного прохождения основных войск. Зачастую и сам Каледин, словно капитан корабля, уходил последним.

 Калединский прорыв

Калединский прорыв 

России дан.

Он был в минувши годы,

Но и нынче виден нам.

Как находились стратегически пути,

Чтоб Дон, Россию сохранить, спасти.

Благословенье вслух…

Могли чтоб понимать.

Как жить, чтоб русский Дух

Был весел в нас опять

Потомки. И лампаду

Сохраняли Естества

Стремления спасти 

Казачий мир сперва.

Мир новый помнит Пост.

Где атаман наш был

Как в детстве часовой.

Флейтист. Играл и жил.

Печалился, мечтал.

Долг славно свой неся.

Каледин – наш герой.

Светла его стезя.

 

Наступление русской армии весной 18 года на юго-западном фронте обычно называют «Брусиловским», «Луцким», но по сути он – Калединский. 

Да, сама идея принадлежит Брусилову и очень непросто было получить одобрение в Ставке, так как существовало много «но».  Каледин тоже изначально усомнился в реальной жизнеспособности прорыва, так как он требовал много людских ресурсов. Надо было наступать сразу с четырех флангов армиями 3, 7, 8 и 11. И по огромнейшей фронтовой линии.

И Алексей Максимович оказался прав: операция пошла непросто, неожиданно встретив подготовленное сопротивление (возможно, сработала немецкая разведка).  И все же брешь была пробита более чем на 70 верст, а действия восьмой армии Каледина вошли в анналы военной истории.

Но блистательно выполненная задача отнюдь не скрепила навеки Каледина и Брусилова. Разрыв пошел в точке «Февральская революция». Каледин давал клятву императору, искренне служил России и был против демократических веяний, особенно в армии, где солдаты могли не выполнять приказы вышестоящих. Не соблюдать субординацию, на которой держалась военная дисциплина. 

По всему по этому командующий фронтом Брусилов уволил его, а верховному главнокомандующему М.В.Алексееву написал: «Каледин потерял сердце — (а не разрывал ли он его за Тихий Дон и казачье братство?!) — и не понимает духа времени».

        55 – и новый путь уже опять

Именно дважды отличником, в 55, Алексей Максимович оказался в отставке. Еще в поезде ему задавали вопрос насчет атаманства, на что он отвечал решительное «нет!», ибо считал, что начнется засилье советиков, комитетиков и т.д. Не поддерживала эту перспективу и супруга, т.к. считала слишком малым быть атаманом только Донских казаков.

Однако. Жизнь распорядилась иначе. В Александровском саду прошли первые после петровских реформ выборы атамана. Каледину станичники доверили свое войско. 

Когда один из присутствующих, старообрядец, поцеловал ему руку, он неожиданно тоже поцеловал ему. А на вопрос казаков «Не предашь?» ответил, что себя не предают. Отождествляя уже себя и Войско.

Но потянулись под крыло атамана и «белые» с разных весей, троп, мест, куда их забросила революция. Он всех принимал. Даже Временное правительство обещал приютить на Донской земле.

Новочеркасск становился центром сопротивления. А Каледин – объединяющей фигурой. Лавирующей между «белым» офицерством и станичниками, которых не слишком волновал вопрос о земле (ее и так хватало). Скорее о мире. 

 

                     Ну а Америка прекрасно понимала: 

                     Ту ценность личности, что Время выбирало 

«Мартовское послание Вильсона, адресованное четвертому чрезвычайному съезду Советов, преследовало одну главную цель – укрепить позиции США на российском рынке, потеснив на нем своего злейшего врага Германию и японцев, лишив последних господствующего положения в Азии и на Тихоокеанском побережье. Ратификация Брестского мирного договора Россией не входило в интересы США»,- считает российский историк Эдуард Иванян. Президент США стоял за демократию и либерализм в русском правительстве, а отнюдь не социализм. 

Американский же историк Рональд Е. Поваски считает, что наиболее ярым проводником антибольшевистской политики Америки являлся госсекретарь США Роберт Лансинг.  В целом же американской стороне стало явственно видно после подписания Брест-Литовского мирного договора: лишь свержением действующего режима контрреволюционно-настроенными силами можно сохранить (а, в дальнейшем укрепить) свои позиции.

На кого опираться в данных условиях? США выбрало своим фокусом внимания А. М. Каледина. Он, убежденный монархист, герой первой мировой войны, отличившейся в, так называемом, «Брусиловском прорыве» был противником Временного правительства и (!!!)   уважаем дончаками. Впрочем, впоследствии, эта безграничная преданность ему казачества несколько иссякла.  

Алексей Максимович еще до октябрьских событий, летом 1917 года, четко и публично, уже будучи донским атаманом, обозначил свою позицию: российская государственность как республика (без какого-либо революционного движения). Роберт Лансинг в декабрьском меморандуме 1917 года писал: лишь атаман Каледин и его войско способно создать военную диктатуру и устойчивое российское правительство.

 Историк Вячеслав Васюков говорит о том, что США официально не участвовало в разделе сфер влияния в России, «зоны действия» имели лишь англичане и французы. И лишь позже подключились США и Япония (на Дальний Восток и Сибирь).

Однако, надежды Америки не оправдались. В книге «Белое дело «Генерал Корнилов» Генрих Иоффе писал, что поражения в сражениях с красной армией и рассредоточение его, некогда преданной армии казачества, привели его к убеждению, что достаточно действенным лидером он уже не является. Что он подчеркнул и в предсмертной записке генералу Алексееву.

Загадка-атаман, в каком походе ты?

Как много боли за Россию и казачество, черты

Дух Господа хранят. Порывист, скромен, чист.

С тобой ушла эпоха, перевернут Книги Жизни лист.

Что отделял Надежду и Уход.

Ты все равно наш атаман,

Ну что ж рука курок-то жмет?

В мемориальной комнате в Новочеркасске

Следы того, как счастлив и несчастлив

Ты был, за Войско Дона и Россию Мысль неся.

Впервые избранный народный атаман,

В Поход пошел, у войска не спрося.

Под пули смело шел, за Правду крест неся.

Спасти хотел Других. Ну а себя нельзя?

Но ясно лишь: он вечен, Дух, и с ним и сердца храм.

Что нерушимый в Дар оставил щедро нам.

Потомки, в храм святой войдя, попробуют понять:

О чем ты думал, боль Души как можно бы унять.

Не выбила б кручина тогда батьку из седла,

Когда атака беспорядка в стан станичников зашла.

Как ты на выборе стоял, не зная: как же быть?

Чтобы спасти казачество и братство сохранить.

Междоусобиц не пущать 

В наш Баз, Курень.

Чтоб Свет в конечном счете разогнал всю смуту, тень.

…А образ Атамана — неразгаданный, он – здесь.

Поклон табе, таперичи ты здесь.

 

Личное. 

 В одном из журналов русского зарубежья, изданном в 1951 году, сообщается о смерти казака-эмигранта Тарасова, уроженца станицы Усть-Медведицкой, чьим зятем был атаман Каледин. Получается, что у атамана был первый брак.

 Второй тоже несколько окутан недосказанностью. Видимо, казачья родня не очень поняла такой разворот его судьбы, хоть впоследствии обменивались письмами супруга Каледина и семья старшего брата (младший ввиду большого разрыва в возрасте, более десяти лет, стоял как бы особняком, встречи были лишь на коротких побывках дома во время службы). 

Венчание Калединых произошло 16 августа 1895 года в Новочеркасске. Супругу было 34 года. Супруге – чуть меньше. Назначение Алексея Максимовича в казачью столицу совпало со свадебным путешествием.

Что безусловно – безграничная преданность своему мужу и радение о его карьерном росте. Остальное – таинственно и не совсем выявлено. Познакомились они в Варшаве. Происхождение ее – почти неизвестно. Ионер —  девичья фамилия. Но на момент замужества по первому браку (с банковским служащим) – Марию-Луизу Оллендорф. В некоторых источниках она проходит как Гранжан. Француженка, гражданка Швецарии, хорошо знающая русский язык. Здесь ее стали звать Мария Петровна.

 Однако, все это меркнет перед безраздельной преданностью супругу: она считала Алексея Максимовича великим (помните французскую поговорку: за каждым чего-либо достигшим мужчиной нужно искать женщину?), собирала периодику, где говорилось о нем. В альбомах помещала летопись семьи с Алексом (как она называла атамана). Вся их семья была представлена: черные пудели Каро и Неро, строевые лошади генерала.

Она же, превозмогая боль потери, создала впоследствии мемориальную комнату в их квартире, на проспекте Ермака, 46. Теперь она — в другом месте, Атаманском дворце, а экспонаты вернулись на родину после путешествия в Прагу, вывезенные белыми казаками.

Но кони и собаки – не зачит вся семья. Безусловно, семьей Каледина было казачество.

Насчет сына тоже, как выясняется, непонятности. В своей книге «Каледин – герой Луцкого прорыва» Мельников пишет о том, что у Калединых был сын Борис, утонувший в Тузлове. Утонул он в 11 лет. Если это был совместный ребенок, то этот трагический случай приходится на 1906 -1910 годы. Однако, никаких сообщений и соболезнований в газетах не было, как и упоминаний в письмах. Хотя они писались каждый день.

Это несколько странно. Возможно, это был опекаемый мальчик.

 

Вехи становления 

 

 Говоря о личных качествах Алексея Максимовича, следует подчеркнуть сочетание как бы несочетаемого – угрюмость, дотошность (граничащую с въедливостью) в делах службы и некоторую лиричность, тонкое чувствование других. Это видно и из ролей, которые доставались ему в детстве: часовой (он принимал участие в играх сверстников и проказах, но в основном как часовой, охраняя их), флейтист (при распределении ролей в оркестре он выбрал этот инструмент).

Неожиданно горько звучит его единственная фраза о его собственном детстве по поводу получения письма с фотографией дома детства, где «так мало было видено радости». 

Алексей Максимович родился 12 октября 1861 года на хуторе Каледин в станице Усть-Хоперской.

В семье было трое братьев и сестра.  Звание по отцу Василию Прохоровичу –дворянское.

Михайловская военная гимназия в Воронеже. Второе военное училище в Петербурге. Михайловское артиллерийское училище. Забайкальский округ. Николаевская Академия Генерального Штаба. Ее он заканчивает в 1898 году по первому разряду с произведением в подъесаулы.

Приграничный варшавский округ, где он захватывает в своей деятельности и вопросы укрепления позиций на случай войны. Памятен брелок, подаренный сослуживцами: на синей эмали – золотые звездочки – укрепрайон и крепости.

А на Великой уже войне русская конница получит следующее ответственное задание: выдвигаться вперед, скрывая от противника разворачивание основных сил. И выполнила его блестяще! Для австро-венгерской стороны вообще сосредоточение всей восьмой армии прошло необнаруженной.

А командующий этой армией А. Брусилов отдал Каледину такой приказ: в августовский день 14 года» 12 кавалерийской армии – умереть! Умирать – не сразу, а до вечера». Это говорит о накале страстей, самопожертвовании, когда отдают свою жизнь, дабы выручить основные силы.

За те сражения Алексей Максимович удостоен ордена Святого Георгия 4 степени, а Георгиевское же оружие получил за взятие Львова. Драгуны 12 дивизии вошли туда первыми.

 

           Сумрак и бури безвременья. Выстрел в сердце атамана.

Иногда события гражданской войны сравнивают с Великой Французской революцией. Даже «белые» идет как бы от французской лилии, но употреблялось это выражение самими ими нечасто, обычно называли себя «русские».

  Во время путча и последующих событий в 91, как бы зеркальной революции, демократической, можно так же заметить некие параллели с тем временем: происходил распад государственности, армии, промышленности, железных дорог, но прежде всего устоев и целеполагания, а отсюда и падение жизненного уровня, рост преступности, «безвременье», крушение личностных планов, трагедия существования. И тогда Троцким с благословения Ленина было разогнано Учредительное собрание, а в революцию наоборот – говорилось о необходимости распустить Съезд и Верховный Совет. После Революции представительная власть была заменена «нарочными Троцкого», в новую революцию – «представителями президента».

В ту революцию Троцкому удалось «отговорить» казачество от проведения демонстрации в Москве, в эту – советуют не вторгаться в политику Москвы.

Донской атаман, возможно, ушел из жизни потому, что казаки шли за ним до того момента, пока им было выгодно, а в решающий момент разошлись по куреням, решая оборонять только их. Но!!! Двухсоттысячная армия донцов без труда (!!!) могла войти в Петроград и ликвидировать переворот, изменив ход истории.

И еще одна параллель: «Круг спасения Дона» был создан в октябре 1992 года в Новочеркасске (правда не выполнил свою программу) и в начале мая 1918 года, правда уже слишком поздно, после гибели Каледина.

Алексей Максимович говорил:» Только бы один полк, и все было бы покончено с большевиками. Теперь о казаках песня спета, а какую надгробную песню сложат – увидим».

29 января, в день своего ухода, как сумрачна была погода, так сумрак был и на сердце атамана. Корнилов телеграфировал: «Заслушав доклад Лукомского о положении Добровольческой армии, я решил, что возложение на Добровольческую армии защиты Новочеркасска поведет ее к гибели. А я согласиться на это не могу».

На это Алексей Максимович среагировал так: «Я считаю сопротивление невозможным. Чтобы смягчить участь жертв, надо нам всем уйти от власти. Я заявляю, что снимаю себя с поста атамана». 

«Ради Бога, поменьше говорите,- со слезами на глазах сказал Каледин,- от слов погибла Россия» — и убежал в другую комнату.

После сложения полномочий были приглашены военный комиссариат, дума, правление.  Алексей Максимович передал имеющиеся у него благотворительные деньги.

Затем он зашел в комнату жены, разговаривающей с кем-то на тему благотворительности, затем пошел в комнату брата, там его и стали обуревать мысли о резком разрешении ситуации. Не желая запятнать честь офицера, он снял Георгиевский крест, тужурку (позже его нашли в исподнем и со сложенными руками), и – по версии официальной, следствие не проводилось – нажал курок. Выстрелил в свое сердце атамана большим револьвером.  

Когда на выстрел прибежала жена, он был еще жив, посмотрел на нее, потом сложил руки на груди и умер, вытянувшись как во фронт.

 

(9 оценок, среднее: 4,44 из 5)

Загрузка…