Светлана Ованесян

Отрывок из детской прозы  “Пока парят фонарики”

Шапочка сбилась набок, рюкзак, который обычно ничего не весил, сейчас больно оттягивал плечи. Майя то и дело останавливалась, чтобы перевести дух. Во время одной такой остановки она вдруг вспомнила, что у неё с утра крошки во рту не было. И сразу так сильно захотелось блинчиков с творогом или даже нелюбимого супа с фрикадельками. Но в рюкзаке была только начатая упаковка с конфетами. Майя высыпала на ладошку горсть разноцветных шоколадных шариков и сразу все отправила в рот. Она хрустела конфетами так громко, что даже Григорий, который ушёл далеко вперёд, услышал и обернулся. Майя вовсе не собиралась жадничать, однако смутилась, как будто её застукали с поличным. Она виновато помахала кульком, но эльф всё равно рассердился:

— Нашла время! Спрячь сейчас же и поторопись.

Солнце, которое зимой и так еле поднимается над горизонтом, быстро садилось. Однако шоколадные конфеты помогли: у девочки сразу прибавилось сил. Она быстро догнала эльфа и уже почти не злилась на него.

Наконец, в темноте показались мерцающие огни. Путники ускорили шаги, словно у них открылось второе дыхание, и вскоре были на месте.

Среди снежной пустыни, огороженный низким деревянным забором, стоял — нет, не огромный ледяной дворец с часовыми в больших мохнатых шапках — а обыкновенный деревенский дом! Одинокий сутулый фонарь тускло освещал маленький дворик. А на ступеньках крыльца, нахохлившись, сидела большая белая сова. Она посмотрела на девочку печальными круглыми глазами, устало ухнула и подвинулась, освобождая проход.

— Ну, чего встала? — нетерпеливо произнёс эльф. — Проходи! — и толкнул входную дверь.

Майя, испуганно глядя на птицу, бочком поднялась по ступенькам и шмыгнула в дом, который внутри оказался гораздо просторней, чем выглядел снаружи. Всё: стены и потолок — было такое белое, что больше напоминало приёмное отделение больницы, чем жилище Деда Мороза. Это впечатление ещё больше усиливалось тем, что у стены располагалась стойка регистрации, как в поликлинике, где Майе в прошлом году пломбировали зуб.

Девочка совсем заскучала. Она сняла с плеч рюкзак, запихнула в него свою шапку и расстегнула куртку — здесь было очень тепло.

А Григорий подошел к пустой стойке и сказал кому-то:

— Старик у себя?

— Ага, — раздалось снизу, — но не в духе. Где тебя носило? Рабочий день закончился.

— Да с машиной небольшие проблемы, — Григорий с досадой махнул рукой, — опять зарядки не хватило.

— Опя-ять, — передразнил его невидимый собеседник. — С тобой вечно всё не как у эльфов. Я же тебя предупреждал, не гонять автомобиль попусту — аккумулятор не выдержит. Ну теперь начальник гаража тебя точно на оленя пересадит.

— Не каркай! Задание я же всё-таки выполнил.

— Да-а? — из-за стойки показался рыжий взъерошенный эльф и с любопытством посмотрел на Майю. — Добрый вечер, мадемуазель. Как доехали? — любезно спросил он.

— Хорошо доехали, — отрезал Григорий, — иди, доложи лучше!

Рыжий эльф недовольно фыркнул и, гордо проведя рукой по густой шевелюре, отправился куда-то вглубь по коридору.

— А это кто? — едва слышно спросила Майя.

— Христофор. Младший секретарь. Воображает, что он тут самый главный, — Григорий, наверное, ещё рассказал бы о рыжем эльфе, но тот быстро вернулся.

— Идите, вас примут, — сказал он и как-то странно усмехнулся.

У Майи от волнения пересохло во рту. Разные мысли вертелись в голове. До этого всё было как бы понарошку. Но сейчас она увидит настоящего Деда Мороза. А вдруг он очень строгий? И как тогда ему сказать, что подарок совсем не понравился? А если он рассердится или обидится, и больше никогда не будет ничего дарить ей? А если…

Григорий прочистил горло и решительно постучал в дверь.

— Входите, — раздался негромкий голос.

Эльф пропустил Майю вперёд. Она, растрёпанная, в расстёгнутой куртке, сделала шаг и замерла от удивления и разочарования. В плохо освещённой комнате не было ни ёлки, ни разноцветных гирлянд под потолком, ни мигающих огоньков, развешанных по стенам. В углу стоял старый шкаф.

— А где Дед Мороз? — Майя повернулась к эльфу.

— Я здесь, — встал из-за стола невысокий седой старичок, которого она не заметила.

— Ой, — Майя покраснела до кончиков пальцев на ногах.

— Ничего страшного, барышня. У меня аллергия на яркий свет, — объяснил он, — глаза слезятся. Даже на снег без темных очков смотреть не могу. Поэтому и освещение такое.

— З-здравствуйте, — заикаясь, пролепетала Майя.

— Добрый вечер. Долго же вы добирались, — сказал Дед Мороз.

— Понимаете… — начал было Григорий, но старик жестом остановил его.

— О ваших приключениях, господин Григорий, мы поговорим позже и не здесь, — сухо сказал он ему, — а пока оставьте нас.

Эльф понял, что Христофор уже успел нажаловаться, повернулся на каблуках и вышел вон.

Дед Мороз указал Майе на стул. Она робко присела на самый край и стала дёргать застёжку на куртке.

— Ну, барышня, рассказывайте, с чем пожаловали, — старик сел напротив и внимательно посмотрел на девочку.

Майя тяжело вздохнула и, опустив глаза, сказала тихо:

— Подарок.

— Что подарок? Не получила?

— Получила. Но не тот.

— Как не тот? — Дед Мороз подошёл к шкафу. — Имя, фамилия.

— Майя Василькова.

— Сейчас посмотрим, — он надел очки с круглыми стеклами, вынул из шкафа узкий длинный ящик, заполненный конвертами, и стал перебирать их, — так, Варламов, Васильев… Ага, вот, Василькова Майя, семь лет. Верно?

Майя кивнула.

Дед Мороз вытащил нужный конверт и показал его девочке:

— Твой?

Майя кивнула.

— Дорогой дедушка Мороз, — начал читать он, — я хорошо вела себя в этом году… Вот: «Подари мне, пожалуйста, маленькую волшебницу». Правильно?

Майя снова кивнула.

— Получила?

— Да.

— Ну и чем же ты недовольна, Майя Василькова?

У Майи задрожал подбородок, слёзы закапали на пол.

— Отставить плакать! — строго сказал Мороз. — Объясни по-человечески.

Майя ещё разочек всхлипнула, собралась с духом и выпалила:

— Мне нужна была настоящая фея. Пусть даже самая крошечная.

Старый Дед Мороз растерялся:

— А зачем тебе?

И Майя сбивчиво стала рассказывать о том, что мама с папой постоянно ссорятся, даже по пустякам. И теперь им поможет только чудо.

— М-да… — почесал лоб старик, — знаешь, в чём дело, — он говорил медленно, подыскивая правильные слова. — Феи — они живые. Их нельзя дарить или сдавать в аренду… Ну, то есть отдавать во временное пользование, понимаешь?

Майя серьёзно моргнула.

— Но случай у тебя, скажем прямо, тяжёлый. И с этим надо что-то делать. Давай подумаем.

Майя думала, сидя на стуле. Она думала так сильно, что даже заболел живот, потому что все мысли были о еде.

Дед Мороз думал, прохаживаясь по кабинету из угла в угол. Наверное, это был более верный способ, потому что старик вдруг резко остановился, достал из шкафа небольшой глобус, покрутил его и ткнул пальцем в какую-то точку.

— То, что надо! А давай-ка я отправлю тебя в Школу начинающих волшебниц. Успеешь к началу занятий. Там из тебя живо фею сделают. Согласна?

Майя очень устала за этот день, поэтому была согласна на всё.

— Я напишу рекомендательное письмо мадам Регине и, думаю, проблем не будет, — сказал Дед Мороз и громко позвонил в серебряный колокольчик, который лежал на столе. Через секунду с блокнотом и ручкой в руках вошёл Христофор.

— Слушаю Вас, господин Мороз, — он приготовился записывать.

— Значит так, Василькова Майя направляется на обучение в Школу мадам Регины. Подготовьте всё для…

— Депортации, — услужливо подсказал рыжеволосый эльф.

— Да не депортации, а телепортации, — неодобрительно покачал головой старик. — Учишь вас, учишь, а толку — ноль. И накормите ребёнка. Она с утра, кроме конфет, ничего не ела. А к стряпне Жака ещё привыкнуть надо.

— Пойдёмте со мной, мадемуазель, — пригласил её к выходу Христофор.

(2 оценок, среднее: 5,00 из 5)

Загрузка…