Страна : Казахстан
Я — дизайнер-фрилансер. Увлекаюсь фигурным катанием и чтением книг. Люблю историческую прозу, научную фантастику, фэнтези. Это моё первое произведение. Пришло в голову неожиданно и целиком поэтому и решила его написать.
Country : Kazakhstan
Отрывок из фэнтези «Уйдешь, вернешься ли?»
Она почти ничего о себе не рассказала. Она только ещё раз поведала о том, что живёт здесь и ей здесь нравится. А потом, выслушав Баура, заглянула ему прямо в глаза и сказала:
– Балам, оставайся здесь со мной, мне здесь хоть и хорошо, но одиноко. Я так тебе рада, мой любимый внук. Прошу тебя, останься, твои родители тебя поймут.
«Я останусь с тобой, моя хорошая, моя любимая әже!» – чуть не вырвалось с его губ, но та малая часть сознания, которая всегда умудряется мыслить трезво, удержала его от такого ответа. Вместо этого его губы с трудом прошептали:
– Я не могу остаться здесь, моя милая, хорошая әже. Мне нужно идти. Мне нужно сделать одно дело, а потом я к тебе приду.
– Балам, если ты уйдёшь, ты не сможешь найти сюда обратную дорогу.
– Почему? – удивился он.
– Здесь хорошее тихое спокойное, но странное место, балам. Здесь почему-то обратная дорога не та, по которой ты пришёл. Оставайся сейчас. Я знаю, что ты пришёл ко мне.
И с этими словами она ласково погладила его по голове. Слёзы подступили к его глазам.
– Әже, милая, я не могу. Мне надо идти. Я обещаю, я найду сюда обратный путь.
Она молчала и только ласково смотрела на него. Баур встал. Она также поднялась из-за стола. Он направился к выходу. Она без слов последовала за ним.
Выйдя из дома и дойдя до калитки, он обернулся. Она стояла у двери и молча смотрела на него своими любящими глазами. Собрав всю свою волю в кулак, он произнёс:
– До свидания, моя родная. Я к тебе обязательно ещё раз приду.
Она всё так же молчала и только улыбалась.
Этот разворот в сторону калитки дался ему с таким трудом! Но всё-таки он сделал это. Он увидел тропу, уходящую от калитки в заросли джигиды, и сделал по ней шаг, потом другой, третий.
Пройдя некоторое расстояние, он вдруг остановился. Его посетило жгучее желание обернуться. Но ещё больше, чем желание обернуться, его пугала перспектива увидеть за своей спиной только заросли и больше ничего.
Слезинка скатилась по его щеке, потом вторая. Сквозь слёзную пелену он, сосредоточившись на тропе, машинально побрёл всё дальше и дальше. Тропа сделала поворот, заросли вдруг резко кончились, и он оказался в каменистом ущелье. Слева и справа нависали скалы, тропа петляла между ними. И тут силы оставили его. Он рухнул на землю, прислонился спиной к холодному камню, некоторое время просто сидел и смотрел прямо перед собой невидящим взглядом, и вдруг уронил голову на руки и затрясся в безудержных рыданиях.
«Ну почему так?!» – стучало в висках отчаяние, боль, жгучее чувство несправедливости.
Постепенно он начал приходить в себя. Та самая пресловутая сверхтрезвая часть его сознания вернула его к реальности: «Успокойся, это иллюзия».
Иллюзия! Во рту до сих пор стоял знакомый вкус её баурсаков. Опять захотелось вскочить и побежать обратно, кинуться к ней, ещё раз её обнять, прижать к себе её хрупкое тельце.
«Успокойся» – ласково, но весьма настойчиво попросило сознание – «Пожалуйста. Тебе надо идти».
Он откинул голову назад и закрыл глаза. «Пора» – подсказало сознание. Он неспешно встал и вновь побрёл по тропе, отгоняя прочь все эти бередящие душу, мысли и чувства.
Вскоре высота скалы, с одной стороны, пошла на убыль, переходя в плоскую равнину. С другой стороны скалы оставались такими же отвесными и высокими. Небо заволокло тучами, закрапал дождь. Тропа начала изгибаться в сторону скалы, как будто там был проход. Повернув, Баур увидел, что скала повернула вместе с тропой, образовав у поворота что-то вроде клина, поэтому за скалой Бауру открылось широкое пространство. Скала осталась позади и сбоку, уходя ровной грядой за горизонт. Равнина сменилась холмистым ландшафтом. Тропа вела вглубь этих невысоких холмов, похожих на курганы.
Пройдя некоторое расстояние, Баур почувствовал, что дождь усилился. Он решил оглядеться в поисках укрытия. На холмах и в долине росла только трава и цветы с редким мелким кустарником. Скала была каменной и отвесной без козырьков и расщелин. Оглянувшись назад, Баур увидел нечто более тревожащее, чем дождь. На него фронтом шёл Белый Туман. Баур развернулся и что есть сил побежал по тропе.
Однако, пробежав по тропе несколько метров, он заметил, что Туман надвигается ещё и сбоку, как бы охватывая Баура и скалу в полукольцо. Отдельные потоки Тумана уже клубились у щиколоток, становясь всё гуще и закрывая тропу.
Тогда Баур вгляделся далеко вперёд, чтобы найти направление Пути. Невдалеке он увидел, что тропа ведет на ближайший холм, а оттуда поворачивает к скале. Он сосредоточил свой взгляд на этом холме и упрямо пошёл, одновременно стараясь держаться подальше от основного фронта Тумана.
Взбираясь на холм, он увидел, что Туман низом уже дотёк до самой скалы и плескался белой пеной у подножия холма, на который вела тропа. Баур взобрался на холм и решил оглядеться.
И тут его одолела дикая усталость. Невольно его ноги подкосились, а руки сняли лямки рюкзака с плеч, освобождая ноющую спину. «Ладно. Одна минута». Он сел, положив рюкзак рядом и облокотившись на него. Потом лёг на рюкзак головой и устремил взгляд в небо. Дождь немного ослабел.
В небе кружила какая-то одинокая птица. Потом птица полетела вдоль скал за горизонт, и на небе не осталось ничего, кроме ровного слоя дождевых туч.
Баур закрыл глаза и вдруг поймал себя на мысли, что в этом месте очень тихо. Ни птиц, ни ветра, ни жужжания насекомых, ни шевеления в траве. И даже время будто остановилось. «Остановилось? Нет!». Он резко открыл глаза и сел. Тело действительно немного отдохнуло и было готово идти дальше. А разум метался в поисках выхода.
Туман подступал. Его фронт уже находился там же, где Баур стоял, когда заметил его. Он огляделся в поисках Пути. Тропы не было видно. Туман уже стелился по долине на уровне лодыжек.
Баур вспомнил слова шамана, подумал о Пути, закрыл, потом открыл глаза и огляделся вокруг. Еле заметной лентой тропа виднелась на третьем от Баура холме. Он повернулся в этом направлении и пошёл. Путь вёл в сторону от фронта, ближе к скале, но до неё было ещё несколько холмов.
Спустившись с холма, Баур заметил, что Туман уже плещется у самых колен. Он понял, что ему надо спешить. «Хорошо, что почва здесь ровная» – подумал он, однако, старался, прежде чем ступить, ощупать место для следующего шага. Туман надвигался единым фронтом слева и сзади, пожирая контуры холмов один за другим.
Баур невольно залюбовался этим жутковатым зрелищем. И ему очень захотелось шагнуть в эту молочную белизну, как будто его ждало там что-то хорошее. Это ощущение захватывало разум Баура всё сильнее и сильнее. Он понял, что ему придётся использовать всю свою силу воли. Сопротивляясь сам себе, он заставил разум сосредоточиться на тропе, но чем ближе подступал Туман, тем сильнее было его притяжение. Баур уже ловил себя на мысли резко развернуться и с разбегу броситься в Туман как в тёплые воды моря, и казалось ему, что Туман его подхватит и бережно понесёт по своим волнам.
До заветного холма оставалось всего одно препятствие. Снизу Туман уже стелился выше колен, а его фронт был совсем близок. Через несколько метров пути, Баур увидел, что фронт начинает вплотную подбираться к нему, и первые, ещё почти прозрачные струи начинают касаться тела Баура и плыть перед его глазами. Баур уже еле различал контуры заветного холма, он шёл в непосредственной близости к фронту.
Пелена становилась всё гуще и гуще. Шаг…другой…третий…четвертый… Через десять шагов Баур понял, что Туман скрыл его целиком. Он повертел головой по сторонам. Со всех сторон его окружало молочно-белое плотное облако, внутри которого не было движений, струй. Почти ровная с еле заметной мелкой рябью материя. Бауру стало немного дурно. Он почти потерял верх, низ, право, лево, и только ощущение твёрдой почвы под ногами оставляло хоть какое-то ощущение реальности.
Он дал себе приказ идти в направлении холма, пусть и наощупь. Пройдя несколько десятков метров, Баур понял, что заблудился. Он остановился. Вокруг него стояла плотная белая пелена и полная тишина. Это сводило с ума. Поэтому он решил хотя бы двигаться, чтобы окончательно не погрузиться в пучину отчаяния, на краткий миг охватившего его разум.
* * *
Так он брёл прямо и прямо довольно долгое время, пока не стал замечать редкие тени, как будто Туман начал спадать. Через несколько метров Туман заметно поредел и Баур понял, что вышел из него. Наконец, Туман отступил совсем и перед Бауром открылся мрачноватый пейзаж каменистой пустыни. Да, Баур был готов, что, выйдя из Тумана, он может увидеть другой пейзаж. Однако предполагать – это одно, а увидеть и осознать, что надежда исчезла – это всегда труднее.
Он поискал глазами Путь. Его не было видно. Он закрыл глаза, подумал о Пути, открыл их, и так три раза. Ничего. И тогда он вспомнил слова Шолпан. Однако в небе тоже висели тучи и пустота. И тут его осенило: птица в небе, летящая вдоль скал! Это был её беркут, а он всё прошляпил! Он понял, что сейчас поддаваться панике – это сгубить себя и поэтому решил просто хотя бы идти, петляя меж камней, выбирая более удобные участки.
Так он шёл довольно долго, пока не почувствовал, что притомился. Он подошёл к группе камней, которые подходили для небольшого привала, снял рюкзак, сел, попил, немного поел и, привалившись спиной к камню, закрыл глаза. И опять звенящая тишина обступила его.
Вскоре до его слуха донесся какой-то шум. Он открыл глаза и прямо перед собой увидел огромного, больше, чем обычный, шакала, ростом примерно с волка. Но по строению тела это был шакал. Шакал открыл пасть и странно ею задвигал, а до Баура донеслась человеческая речь:
– Заблудился?