Наталья Радькова

Отрывок из  рассказа “Находка двадцать лет спустя”

Лето было в самом разгаре. В воинской части шла подготовка к отправке личного состава  и техники на стрельбы на полигон в далёкий Казахстан. Дел было невпроворот и у командного состава,  и у подчинённых. Работами по погрузке боевой техники руководил сам генерал Миклок. За плечами у него был большой стаж воинской службы в разных уголках бывшего СССР. Это был человек плотного телосложения, высокий, подтянутый. Ещё, будучи курсантом, взял за правило начинать утро с зарядки, и вот уже много лет следовал этой традиции. Он пристально и внимательно наблюдал за погрузкой, которая шла, что называется без сучка, без задоринки. Но на лице генерала была видна некая озабоченность и волнение. И связано это было вовсе не со служебными моментами, а с семейными обстоятельствами.

Ещё вчера вечером его младшую дочь Ирину отвезли в роддом. Пал Палыч с минуты на минуту должен был в очередной раз стать дедом. Уже в который раз звонил домой жене, всё интересовался, нет ли новостей из роддома.

— Экий ты нетерпеливый, — отвечала ему Нина Сергеевна, — хватит тебе названивать, сама наберу, когда узнаю. А то и сам волнуешься, и меня лишний раз будоражишь.

Не прошло и десяти минут с момента их последнего разговора, как Нина Сергеевна услышала очередной телефонный звонок. Приготовившись снова отчитать мужа за нетерпеливость, она набрала полную грудь воздуха и резко взяла трубку.

— Здравствуйте, Нина Сергеевна! Это вас из роддома беспокоят.

— Здравствуйте, говорите же быстрее! 

— Нина Сергеевна, поздравляю, вы – бабушка, а внук у вас – богатырь, весь в деда! 4 100 родился и 55 сантиметров роста.

— Спасибо… спасибо большое, — говорила в ответ Нина Сергеевна, сдерживая навернувшиеся слёзы радости.

В следующую минуту она уже звонила мужу.

— Паша, у нас внук, внук родился! 

— Ой, Нинуль, радость-то какая! Внука дождались, а то всё девки в семье. Пацан! Орёл! Богатырь! Так сколько он там в килограммах?

— 4 100 и 55 сантиметров рост.

— Вот я и говорю – орёл! Богатырь! Доча-то наша – молодец, мальчонку какого родила!

— Ладно, Паша, ты там грузись, а я к Иринке буду собираться, съезжу, узнаю, может что надо. 

Новость о том, что  у генерала родился внук, мигом облетела весь городок. Пал Палыча от души поздравляли сослуживцы. 

— Паша, поздравляю! Теперь с тебя причитается, надо отметить такое событие! – подоспел его друг,  полковник Балутин.

С Балутиным они когда-то вместе начинали свою воинскую службу, прибыли молодыми лейтенантами в гарнизон, познакомились. Получилось так, что их даже заселили в одну комнату в офицерском общежитии. Именно Пал Палыч приучил Балутина выбегать с ним на зарядку в любую погоду и в любое время года. Вместе служили, по выходным вместе ездили в город, ходили в кино, знакомились с девчонками. Именно Серёга Балутин был свидетелем на свадьбе у Пал Палыча и Нины Сергеевны. Затем судьба разбросала их по разным точкам, а теперь вот уже три года, как они снова оказались в одной части, и оба были этому очень рады.

— Да не вопрос! Давай завтра, вечером, я ещё Бордовскому позвоню и Димычу тоже. Посидим и за внука накатим, и за то, чтоб наши отстрелялись хорошо. Идёт?

— Идёт, тогда до завтра!

Как и договаривались, назавтра Пал Палыч и Нина Сергеевна принимали гостей. Балутин был, как всегда оригинален. В подарок родившемуся внуку сослуживца принёс самовар, медный, расписной под хохлому. 

— Ну, ты, Серёга, додумался, дитю самовар в подарок принёс, — подтрунивали гости.

— А что тут придумаешь, когда в магазине шаром покати, а привоз только через неделю, в город-то теперь не выберешься. Ничего, подрастёт пацан, буду к вам в гости приходить, а он мне чайку и нальёт из своего личного самовара.

— А я вот кисти да краски принёс. Детишки все рисовать любят, — достал свой пакет генерал Бордовский.

Примостившись на диване, подполковник Самошин в это время  развязывал большую картонную коробку. В ней оказалась настольная игра детский бильярд.

— Вот, ребята, в эту штуку можно играть и детям и взрослым, — комментировал свой подарок подполковник. Так что эта игрушка мальчишке надолго. Мы ещё ему компанию составим, когда вырастет.

— Чего ждать-то, можно и сейчас опробовать, — предложил Балутин.

— Точно, давайте партейку раскатаем, — согласился новоиспечённый дед.

— Да вы, прям, как дети малые, — улыбнулась Нина Сергеевна.

— Ладно тебе, Нинуль, мы ж разок всего, проверить, так сказать, как кий бьёт, не кривой ли, — загоготали мужчины.

Вечер прошёл душевно, разговоры складывались про детей и внуков, иногда плавно перетекая в служебные.

После ухода гостей Нина Сергеевна, попросила мужа упаковать подарки и сложить их на антресоль дожидаться, когда подрастёт их маленький хозяин.

— Давай, шевелись, Паша, а то укатишь на свой полигон, мне их самой не запихнуть будет на такую высоту.

Дом, в котором жил генерал, строили сразу после войны, поэтому потолки там были высоченные – 2.70. Где уж тут женщине самой дотянуться до этих антресолей. А складывали туда вещи на длительное хранение, или то, что сразу выбросить жалко. Вот и отправился самовар в компании кисточек и бильярдного стола дожидаться своего звёздного часа.

Через два дня дед укатил на полигон, а ещё через несколько дней Нина Сергеевна с зятем забрали дочь и внука домой. Малыша назвали Максимом. Конечно же, теперь всё внимание, забота и ласка были обращены именно ему. У Нины Сергеевны и Пал Палыча ещё было три внучки, но, поскольку Максимка был младший, в семье его пестовали и лелеяли, как никого прежде.

Как и все детишки, он ходил в детский сад, а затем в школу. Особым рвением к учёбе не отличался. Незаметно пробежало время, и уже на носу был школьный выпускной, а за ним и поступление в институт. 

Все его одноклассники уже твёрдо определились с выбором профессии. У Максима же по этому поводу был, что называется, ветер в голове. 

— Макс, и на что ты надеешься? – не унималась его старшая сестра Вика, — к тестированию люди за год начинают готовиться, а то и раньше. Думаешь, всё так просто? Я вон, когда поступала, знаешь, какой конкурс был, каждый балл на вес золота. А ты даже толком не знаешь, куда поступать собираешься.

— Ладно тебе, учить меня вздумала, — недовольно ворчал Максим.

— Ты бы прислушался, что сестра тебе говорит. Уж она-то лучше знает, что да как. Вспомни, как она готовилась в медицинский. Только благодаря своему старанию и упорству поступила, — приговаривала мама.

— Ага, ты ещё скажи: «тяжело в ученье – легко в бою!», — подтрунивал Максим.

— Ты не ёрничай, — вмешался дед, — гляди, чтоб не оказалось  наоборот: «легко в ученье – тяжело в бою»!

— Ты чего, дед?

— А ничего, с таким отношением к учёбе пойдешь по осени сапоги армейские примерять.

— Ай, всё! – огрызнулся Максим, и эта фраза означала: «отстаньте от меня!»

Как и следовало ожидать, вступительную компанию он действительно провалил. Провалил настолько, что набранных баллов не хватило даже на платное обучение. Вот тут-то Максим по-настоящему испытал шок. Только теперь до парня дошло, как были правы родители, дед с бабушкой и Вика. В этот момент ему казалось, что жизнь пошла под откос, и теперь он не представлял, что будет дальше. А дальше всё получилось, как и говорил мудрый дед. Вскоре по осени Максим получил повестку в военкомат. В семье наступило лёгкое волнение.

— Паша, надо что-то предпринять. Кто у тебя в военкомате есть? Поговорил бы про отсрочку какую? Надо что-то думать, — не находила себе места Нина Сергеевна.

— А что теперь думать? Думать надо было раньше, и не нам, а вот ему. Детство давно закончилось, Максимушка, а ты и не заметил. Во взрослой жизни за тебя делать никто ничего не будет. Всё надо делать самому и вовремя! Так что давай, готовься, когда там, в повестке указано явиться?

— Папа, ну зачем ты так? – всхлипывала Ирина.

— Всё, разговор закончен, я позориться не собираюсь. Пойдёт служить, как положено. Армия из него человека сделает и дурь из головы выбьет. Он же мне потом ещё «спасибо» скажет. Отмажь его сейчас, думаете, что-то изменится? Опять бездельничать будет, и ещё один год коту под хвост. Решено, и точка! Армия сейчас для него – самое лучшее, что может быть.

Теперь жизнь не оставляла Максиму выбора. В назначенный день и час он, коротко подстриженный, стоял у военкомата. Впереди были два года службы, два года взросления и размышлений. Как и говорил дед, служба лёгкой не была, и морально, и физически. Пал Палыч не предпринял никаких усилий, чтобы оставить внука служить где-нибудь при штабе. Максим попал в мотострелковые войска. Оказалось, что простых вещей в армии нет. Начиная с умения правильно намотать портянку, чтобы потом в пешем походе без проблем преодолеть заданное расстояние в строго отмеренный промежуток времени. Немаловажным является и умение правильно обращаться с оружием, одеть противогаз,  двигаться в установленном темпе, соблюдать дыхательный и питьевой режим. А самым сложным поначалу было неукоснительное выполнение приказов командира. Всем этим и другим премудростям Максиму пришлось научиться. Поблажек здесь никаких и ни для кого не было.

Два года службы не прошли даром. Помимо учений и марш-бросков Максим принимал активное участие в общественной жизни. Ему нравилось оказывать содействие в оформлении боевых листков и стенгазет. А поскольку с чувством юмора у него было всё в порядке, то выпуски, за которые отвечал непосредственно он, отличались особым колоритом.  К концу службы Максима назначили главным редактором стенгазеты. 

За время службы в армии Максим многое понял и уже совсем по-другому смотрел на жизнь. К концу срока даже имел благодарность от командования за отличное несение службы.

Дед был всегда в курсе, как идут дела у внука. По своим каналам узнавал, всё ли в порядке, и радовался, что замечаний к его чаду нет, и даже напротив его Максимушка на хорошем счету. 

Быстро промчались армейские годы,

Кончилась служба, и дембеля срок.

Бабушке в радость дождливой погодой

Прибыл Максимка – любимый внучок!

Вот он с улыбкой, бодр и весел,

Стал ещё выше, красив и умён.

Полон энергии, как свежий ветер,

В мыслях мечтами он так окрылён!

Столько дорог пред тобой, очевидно,

Правильно выбери жизненный путь.

Делай всё так, чтобы не было стыдно,

С верной дороги сумей не свернуть.

Услышав звонок в дверь, Нина Сергеевна поспешила, как всё равно чувствовала, что этот визит её явно обрадует.

— Максимушка, родной, почему ж ты не сообщил, что приезжаешь? Папа бы тебя встретил на машине.

— А я, бабуль, решил сюрприз сделать! Что это у вас погром какой-то, как всё равно переезжать собрались? А дед где?

— Да не переезжать собрались, а ремонт делать. Хотели успеть к твоему приходу из армии. Мы тут с дедом на прошлой неделе начали вещи в большую комнату переносить, а его сердце прихватило. В госпитале наш дед. Ты не переживай, там специалисты хорошие, заведующий отделением Игорь Петрович – муж нашей соседки, так он говорит, кризис миновал, теперь главное покой и уход, всё будет хорошо. Вика наша в этом же госпитале работает, правда в другом отделении, так что деда навещает, и не один раз в день.  Да и он бодрячком держится. Уже домой начинает проситься. А беспорядок так и остался. Родители твои на работе целый день, вечером к деду в госпиталь надо. А у меня силы уже не те, чтобы весь этот скарб двигать.

— Бабуля, всё нормально! Я вернулся, теперь мы с тобой быстро всё по местам растолкаем. Ты только скомандуй. 

— Вот и хорошо! А теперь садись кушать, голодный, небось. Я голубцов только что натушила, и картошечка есть, сейчас разогрею.

— Бабуль, не надо греть, я так, холодненькую, в сольку помакаю и с лучком.

— Давай, давай, а голубчик я тебе всё-таки положу.

— Ладно, давай твой голубчик.

Нина Сергеевна не могла налюбоваться на своего повзрослевшего внука. Она следила за каждым его движением, и лишь теперь заметила, как сильно он стал похож на своего деда. Такие же синие улыбающиеся глаза, такой же волнистый чуб. Те же движения и жесты, взгляд в окно, даже интонации в голосе были такие же. Максим кушал, рассказывал про свою службу, расспрашивал про родителей и сестру. За разговорами они не услышали, как щёлкнул дверной замок, и в комнату вошла Вика. 

— Максик! Ты вернулся! – она бросилась на шею брату.

— Привет, сестричка, Вичка-чечевичка.

— Я, между прочим, уже не чечевичка, а дипломированный специалист. 

— Да знаю я, знаю.

— Как там дед? Рассказывай.

— Дед в своём репертуаре, домой хочет. Игорь Петрович говорит, что не раньше, чем через две недели выпишет, и то при условии, что никаких нагрузок на сердце.

— Надо его навестить.

— Подожди, мама скоро будет, с ней и сходишь. Вот дед обрадуется! Ты-то как, братишка? Какие планы? Чем заниматься теперь думаешь?

— Работать устроюсь, а ещё я тут собрался на подготовительное отделение подать документы. Хочу в следующем году в Универ поступать, готовиться буду, а то получается, как в том анекдоте: мало  что знал, да ещё и забыл. А ещё раз пролететь с поступлением что-то не хочется.

— О, да ты совсем по-другому рассуждаешь! Теперь уже знаешь, куда хочешь поступать?

— Есть варианты, надо ещё окончательно определиться. А вот и мама пришла! Мам, привет!

— Здравствуй, мой хороший! Как вырос-то, возмужал! Какой ты красивый у меня стал, давай к столу!

— Мам, да я только из-за стола, бабуля уже накормила, напоила, разве что спать не уложила.

— Ты такой же шутник.

— Мамуль, ты сама кушай, и давай к деду сходим, проведаем.

— Сходим, конечно же, сходим. Я быстренько.

Визит внука в госпиталь был для Пал Палыча лучше всяких лекарств. Взглянув на отца, Ирина заметила, что он помолодел на глазах лет на пять. Таким бодрым и весёлым она давно его не видела.

— Как ты, Максимка, не держишь зла на деда?

— Да ты что, дед, какое там! Я тут спасибо тебе сказать хотел. Я многое понял за эти два года, так что ты был, как всегда прав.

— Ну, хотел – говори! – заулыбался Пал Палыч.

— Говорю. Спасибо! Ты сам давай поправляйся. За ремонт не волнуйся. Я бабуле всё помогу.

— Максим, ты там с антресолей подоставай барахло, пусть бабушка пересмотрит, может что-то уже не нужно. Стремянку в кладовке возьми, так не добраться будет. Мне уже самому и на стремянке не долезть.

— Будет исполнено, товарищ генерал, завтра же с утра и займусь!

Наутро Максим под руководством бабушки занялся ревизией антресолей. Сколько же здесь за многие годы набралось всякой всячины! Самое удивительное было то, что у каждой вещи была своя история. Бабушка с удовольствием рассказывала внуку, как эти вещи появлялись в доме, и что они для неё значат. Здесь притаилась старая радиола с множеством виниловых пластинок. Деньги на эту радиолу откладывали почти год с каждой зарплаты. Потом по вечерам с удовольствием слушали песни в исполнении Марка Бернеса, Леонида Утёсова, Владимира Трошина, Майи Кристалинской, Эдиты Пьехи, Ирины Бржевской и Клавдии Шульженко. Здесь же на антресоли нашёлся старый фотоаппарат и фотоувеличитель, коробка с рыболовными крючками и леской. Аккуратной стопочкой лежала подборка журналов «Моделист-конструктор». Следующей находкой был новенький самовар, медный, расписанный под хохлому. В очередной коробке лежал детский бильярдный стол, тоже совсем новый. Было видно, что в него никогда не играли. Рядом с этой коробкой лежал свёрток, в котором обнаружился набор кистей для рисования и краски Ленинградская акварель, которым, по меньшей мере, было лет двадцать.

— Бабуля, а это что за мираж? Вещи-то совсем новые, почему их никогда не доставали? Такое впечатление, что про них просто забыли? Это чьё вообще?

— Ай да находка! – удивилась сама Нина Сергеевна, — Максимушка, а это всё твоё. 

— Как так моё?

— Да вот так. Ты, когда родился, дедушкина часть на полигон собиралась. Ребята вечером зашли поздравить, вот и принесли подарки. А ты ж совсем кроха, куда тебе бильярд или краски, а уж самовар тем более. Вот мы и пристроили с дедом на антресоль всё это, пока вырастешь.  Вот и вырос, правда, теперь, что делать с этими красками да кисточками? А бильярд?

Нина Сергеевна с подробностями вспоминала тот вечер и рассказывала Максиму.

— Да ты что, бабуль, это же всё раритет, особенно самовар. Надо его достать и на стол поставить, будем из него чай пить.

— Пожалуй, ты прав, хорошая вещь, хорошая память. Балутина-то уже и в живых нет, а память о нём вот осталась. Знаешь, как над ним тогда все смеялись, говорили, мол, додумался, ребёнку в подарок самовар принёс. А он в ответ и говорит: «Эх, вы, тёмные люди, самовар – это не просто самовар, это символ. Он ведь всю семью объединяет за совместным чаепитием!» Золотые слова. Давай его сюда, начистим до блеска и на стол поставим. Деду тоже будет приятное воспоминание. Выпишется из госпиталя, пригласим Самошина и Бордовского, пусть посидят, пообщаются, чаю попьют из самовара, а там, гляди и в бильярд с тобой сыграют, как когда-то собирались. 

— Бабуля, да это просто супер история, она достойна, чтоб её записать. Знаешь, я ведь в армии редактором стенгазеты был. Я заметил, что нравится мне описывать происходящее. А теперь, после этой истории, хочется писать, писать и писать. Про армию, про деда, его службу, друзей и про вашу с ним жизнь, это ж можно целый роман написать! Я вот думал, куда готовиться поступать, а теперь твёрдо решил, пойду на журфак.

— Давай на журфак! – улыбнулась Нина Сергеевна, заметив осмысленное решение внука и, главное — желание учиться. – А что касается, роман написать, да легко, у нас с дедушкой столько историй за нашу службу можно вспомнить, только успевай записывать!

В этот раз к поступлению Максим отнёсся со всей ответственностью. Теперь его не надо было заставлять что-то учить, напротив иногда родные говорили ему:

— Отдохни, прервись, ты уже полдня за книжкой сидишь.

Его упорство не заставило себя долго ждать. На этот раз Максим блестяще сдал тесты и творческий экзамен, и был зачислен в ряды студентов факультета журналистики. Учёба давалась ему легко и была в удовольствие. Максим стал одним из лучших студентов факультета. Пять лет учёбы пролетели незаметно, и вот наступил торжественный момент – вручение диплома. Журналист-международник – это то, о чём мечтал Максим последние пять лет. А толчком к этой мечте оказалась та необычная находка на старой бабушкиной антресоли…

(3 оценок, среднее: 4,00 из 5)

Загрузка…