Страна : Россия
Всем доброе утром, день, вечер! Меня зовут Женя, существует много вещей, которые мне интересны, начиная со спорта и заканчивая, конечно же литературой. Писать я начала пробовать примерно в 14-15 лет. Тогда это не представляло собой нечто серьезное, скорее увлечение, некий способ выплеснуть эмоции, переписать известный сюжет книги, подвергнув его сугубо своим представлениям о финале или отдельном событии книги. Лишь два года назад, я зажглась мыслью попробовать написать нечто свое. Первые попытки были неудачными, я бы не назвала их совсем провальными, но и должного результата они не принесли. Начала с фентази, но пришла в антиутопическую вселенную, с прототипом возможной системы. Сама идея книги, как ни странно, но пришла во сне, а после, спасибо парам по криминалистике, я перевела ее на определенную тему и пошло, поехало, как говорится. Для меня писательство стало невообразимым открытием, которое значительно преобразило мою жизнь. Я почувствовала себя в своей тарелке, поняла, каким образом могу говорить с миром и, возможно, навлечь кого-то на размышления о существующих проблемах. Герои сами ведут меня и никогда не знаешь, что ждет тебя в следующей главе, куда они тебя заведут и каков окажется финал. Может, это не практично и глупо, позволять персонажам творить за тебя, но лишь в сотрудничестве с ними возможно прочувствовать каждую веху их души и понять, сколь многогранна человеческая личность.
Country : Russia
Good morning, afternoon, and evening to all! My name is Zhenya, there are many things that I am interested in, starting with sports and ending, of course, with literature. I started trying to write around the age of 14-15. At that time, it was not something serious, but rather a hobby, a way to throw out emotions, to rewrite the well-known plot of the book, subjecting it solely to their ideas about the final or a separate event of the book. Only two years ago, I lit up with the idea of trying to write something of my own. The first attempts were unsuccessful, I would not call them completely failed, but they did not bring the proper result. I started with a fantasy, but I came to a dystopian universe, with a prototype of a possible system. The idea of the book, oddly enough, but came in a dream, and then, thanks to the couples in criminology, I translated it on a certain topic and went, went, as they say. For me, writing was an unimaginable discovery that significantly transformed my life. I felt at ease, understood how I could speak to the world and, perhaps, invite someone to think about existing problems. The characters themselves lead me, and you never know what awaits you in the next chapter, where they will lead you, and what the ending will be. Maybe it’s not practical and stupid to let the characters create for you, but only in cooperation with them is it possible to feel every milestone of their soul and understand how many-sided the human personality is.
Отрывок из антиутопии “Ген преступника”
Улицы за окном выбиваются своим ярким неоновым сиянием из тьмы наступившего вечера. Шумы мегаполиса проникают через металлы авто, просачиваясь сквозь щели навязчивого и непринужденно. Я пытаюсь, абстрагироваться от невнятного мата водителей и цокота каблуков по мостовой, но едва ли получается. Звуки сливаются в едино и, как заезженная песня по радио, громыхают повсюду. Мелодия города, по венам которого тысячами пробегают люди. Безликие существа с ворохом страхов, что упрятаны за слоем кожи.
Они, словно тени, снуют в паре метров от проезжей части, где я, обычный зритель в темном салоне автомобиля. Наблюдатель за слоем тонировки, но лишь до тех пор, пока не поступит приказ, сорвать маски раз и навсегда.
Вся моя жизнь — это жертва ради общества. Так гласит главный постулат в нашем отделе, отделе убойщиков. Я последняя инстанция правосудия, конечная точка невозврата. Тем, кто не следует законам исправления, кто продолжает, нести крест преступника, уготована дорога в ад. Я слуга смерти, ее коса, заточенная до сверкающего блеска.
Во мне нет жалости, сострадания. Лишь желание уничтожать, изводить до пустоты людское существование. Так говорят те, кто избрал меня 20 лет назад в подпольное сообщество под названием Служба «Зачистки».
Мы, изжившая себя инквизиция для рецидивистов любого типа. Будь ты вор или убийца, не захочешь, завязать с грязными делишками, окажешься в месте, где сам Бог тебя не сыщет.
Такова реалия нашего мира, мира рожденного в крови войны.
По мне, люди глубоко заблуждаются, наивно полагая, что противостояние закончилось с воцарением единой системы. Бойня идет по сей день, но уже тайно. Вдали от чужих глаз. Я захлебываюсь кровью, окунаюсь так глубоко в реки отчаяния, что свет отступает. Навечно прикованный к тьме убийца убийц. Смешно звучит…
Наручные часы еле слышно тикают, отмеряя драгоценные минуты. Но что время для того, кто распоряжается жизнями других? Кто держит на волоске чужое существование.
Меня и нет в мире, где движутся силуэты, называемые людьми. Да и остались ли люди вообще?
Руки постукивают по рулю, в нервном ожидании сигнала светофора. Едкая зелень озаряет белые полосы зебры, и грохочущая процессия машин приходит в движение. Трассу заволакивают выхлопы; серые облака, будто туман витают повсюду.
Навигатор безжизненно вещает своим холодным, автоматическим голосом. Я почти достиг места назначения. Офисники громоздятся в неоновом квартале, разрезая шпилями вечернее небо.
« Маршрут завершен. Удачного дня, мистер Бирн.»
Слова механической женщины, запертой в динамиках устройства, вызывают горькую усмешку.
— Удачного дня…
Вторю я незнакомке, в ожидании продолжения нашего диалога. Но она молчит, как и все вокруг.
Охранники у поста снуют рядом с моей машиной, нетерпеливо постукивая по стеклу с водительской стороны.
— Пожалуйста, ваш пропуск сэр.
Я протягиваю серебристую карточку, чтобы здоровяк отсканировал ее и, наконец, дал добро на продвижение.
— Все в порядке. Хорошо вечера, сэр.
— Ага…
Все, что я могу сказать.
«Хорошего»? «Удачного»? Они будто сговорились.
Рука касается гладкой поверхности пистолета за пазухой и тут же отскакивает, будто ошпаренная кипятком. Он всегда со мной, и не ясно, когда нам суждено расстаться.
Сегодня, еще одна маска падет с лица преступника, и сниму ее я агент службы «Зачистки» Фай Бирн…
Часть 1. Начало.
«…Он так живёт — наперекор всему, —
Как будто жить рассчитывает вечность
И этот мир принадлежит ему.»
С.Я. Маршак.
Глава 1. Палач, читающий стихи.
— «…В стране врагов я раб, тут я невольник,
Без родины, без воли — сирота.
Но для врагов я всё равно — крамольник,
И жизнь моя в бетоне заперта.
Моя свобода, воля золотая,
Ты птицей улетела навсегда.
Взяла б меня с собою, улетая,
Зачем я сразу не погиб тогда?…»
— Если хочешь, я могу продолжить. Твое свиное лицо, дрожащее от страха, начинает, ужасно раздражать. Мне ничего не стоит, пустить пулю прямо промеж твоих поросячьих глаз. Даю последний шанс. Позвони ей и извинись за все, что ты вытворял гребаные пятнадцать лет! Звони!
Заячья губа на покрытом синяками лице задрожала в страхе перед мучителем. Пальцы судорожно били по разбитому экрану телефона. Телефонная книга бедолаги забита номерами, среди которых затерялось въевшиеся за долгие годы брака имя жены.
Менеджер крупной компании, примерный горожанин, трудяга, что день тот дня просиживает в офисе. Именно за этими лицами, ложными статусами и званиями скрывается растлитель малолетних. Человек, осквернивший не мало детских душ; человек, наивно полагавший, будто его грязные делишки никогда, и никто не раскроет; будто он сможет избежать ока правительства вновь.
Правда в том, что они все так думают. Правда в том, что все они ошибаются.
Их закладывает мир, в котором они живут, в котором творят свои злодеяния. В котором рассчитывают укрыться, спрятаться. Мир, который дарует прощение лишь дважды.
— Ну, ты там скоро?! Я почти докурил. Когда настанет время последней затяжки, твое — истечёт. Стоит поторопиться и отпустить грехи.
Он не понимает истинной причины моего присутствия. В его голове рой мыслей. Кто я? Откуда прознал о нем и его развлечениях? Но главный, что мертвенно-бледным отпечатком лег на лицо: «В действительности ли это конец?»
Слышал ли те немногие слухи, что гуляют сквозняком среди населения?
Убойщики, такое клеймо дало нам правительство. Мы оружие тех, кто взгромоздился на самый верх и теперь взирает на человечество с привилегированных мест. Ручные волки, которых спускают на заядлых нарушителей. Те, кто очищает мир от мусора одним нажатием на курок.
— Просто убей меня! Тебе отдали приказ — так исполняй! — а вот и ответ на вопрос.
Его грузная туша вспотела до предела, лысина блеснула в свете ламп. Он пытается, пустить пыль в глаза, строя из себя побеждённого. Нет уж. Таких мы знаем не понаслышке. Наверняка, в кармане потёртого пиджачка спрятан мини-пистолет для внезапной атаки. Те, кому пришло побывать в центре изоляции дважды, не поскупятся, обзавестись огнестрельными игрушками. Бесполезное средство защиты, пригодное лишь для собственного успокоения.
То, что с преступниками делают в стенах бывших тюрем, куда хуже смерти. Их заставляют день и ночь испытывать адские муки, лелеять боль, принимать ее, как должное. Только истинные мазохисты выживают после второго срока заключения.
Маленькие глазки впились в меня, исследуя каждый сантиметр.
Решил, поиграть со мной, Шон?
Его кисть медленно скользит по разжиревшему брюху во внутренний карман пиджака. Трясущимися ручками он достает Ruger LCP и снимает его с предохранителя. Его упрямство забавляет меня и в то же время, ужасно раздражает. Он же знает, что это конец, что ему не выйти вновь из дверей лифта, не выступить из здания и не вернуться домой, к жене, не вернуться к грязным, будто сточная канава мыслям.
— Мы умрём вместе, сукин ты сын! Я не позволю ублюдку, вроде тебя, читать мне мораль! Ты ведь из такого отряда?! Отряда убойщиков! Чокнутый психопат с геном преступника!
— Меня особо не волнует тот факт, что секретная информация просочилась в круги общества. Тем более, не заденут слова будущего мертвеца. Как с таким болтливым ртом тебя до сих пор не убили?
— Это правительство заправляет всем?!
— Слова, слова. Прекрати расточать свое красноречие, Шон. Что даст тебе полученная правда? Жизнь твоя оказалась в моих руках несколько дней назад. Пришлось немного поднапрячься, приготовить речь и все такое. Не каждый день убийства вызывают во мне столь жгучие чувства.
— Значит, это правда… — в его голосе я услышал нотки облегчения.
— «Рука» государства указал на тебя. Прими смерть, как благодарность.
Наше главное отличие в том, что мой ген делает меня преступником, но ты, истинное зло, умрешь, без пятен в биографии. Тебя просто не станет, никто не узнает о педофиле, носившем имя — Шон Рольф. Вот она — справедливость государства.
— Тебе это нравится? Уббивать… — дрожащим от испуга голосом пропищал он.
— К чему отвечать на вопрос, если в твоей голове уже сформирован ответ. Стоит спросить:
« Пожалею ли я хоть на секунду о том, что собираюсь, сделать с тобой?» — Шон придвинулся вперед, наблюдая за моими плавными, неспешными движениями. — Нет!
Глухой звон выстрела разнесся по стоящей в тиши комнате. Больше не было крикливых воплей и наводящих вопросов. Трупы умеют, хранить молчание. Пуля угодила шею, просачиваясь сквозь складки кожи. Артерия оборвалась, подобного нитке. Кровь потоком вырвалась из черного туннеля, падая алыми каплями на пол.
Так уходит жизнь. Как просто…
Мне надобно прибраться, замести следы, но сегодня, особенный день.
Я выстреливаю еще и еще, пока не закончатся снаряды. Запах крови ударяет в ноздри сладковатым резким ароматом. Тот редкий случай, когда я, действительно, желаю снова и снова сжимать спусковой крючок, высвобождая серебристые парабеллум.
Руки сами тянуться к заточенному лезвию ножа, что припрятан во внутреннем кармане. С кропотливостью хирурга я снимаю ненужную, пропахшую потом и дешевым парфюмом одежду. Разрезаю брюхо от линии подбородка до пупка. Внутренности выскальзывают на пол, словно черви из раскопанной земли. Его маленький «аппарат» покоиться в промокших насквозь трусах. Бедняжка успел, справить нужду на пороге смерти. Противно, конечно, но, если я не постараюсь, твое дело окажется в руках простых патрульных. А мне, очень хочется, чтобы некто особенный принял на себя историю твоей жизни, заодно, коснувшись моей.
Лезвие полоснуло по запястью, оставляя глубокий порез. Кожа пылает на месте свежей раны. Пальцы набирают материал, и будто краской ходят по гладкой поверхности стекла.
— Эх, измазюкал руки в крови, и все ради тебя, мой блюститель правопорядка.
Хотя, твоим коллегам и репортерам из утренних новостей очень понравиться исповедь «офисного педофила».
Вот ваша справедливость, господин председатель правительства и высокопоставленные чиновники. Я, повязанный чертовым геном, агрессивное существо, сотканное из ненависти, исполнил вашу волю. Возрадуйтесь же, лицедеи, это шоу для вас.
Я переверну ваш чертов мирок, в котором вы заперлись, с ног на голову, заставлю выйти из кабинетов и обратить взор на созданное вами же оружие. Это мой вам вызов, мой первый выстрел…Настало, время, выйти из тени.
(5 оценок, среднее: 5,00 из 5)