Страна : Россия
Занимаюсь творчеством с 13 лет. Профессионально с 2017 г. Теории исторических циклов – мой конёк. Когда-то пел в группе.
Country : Russia
I have been doing creative work since I was 13 years old. Professionally since 2017 Theories of historical cycles are my specialty. I used to sing in a band.
Отрывок из филологического рассказа “Мешок”
МЕШОК
– Минди? – Уилсон двинул локтем и чуть не утопил предплечье в рыхлой туше.
– Ну??? – женщине пришлось прекратить храп.
– Тебе не показалось, что Робби нас проверял?
– С чего бы? Успокойся.
– Сквозит. Возможно, он забыл закрыть дверь или стену. Или…
– Или окно? или крышу? Или твой мозг отупел в запертом пространстве? Умоляю тя.
– Не лучше ли проверить детей?
– Не лучше.
– Нет, Минди, не могу. Цветы – это дети жизни.
Уилсон облокотился о [скорей всего синтипоновую] подушку, что, собственно, не спасло от встречки с тумбочкой [предполагаю, что это – тумбочка. Что ещё находится впритык к кровати? Тем более, не видно ведь], и айкнул.
– Ну? – Минди вновь пришлось остановить ядрёный храп. Так долго над ним работала. Лепила, возилась. Иссякала из глыбы, можно сказать [Да, так можно сказать – я же сказал].
– Пол – ледяной!
– Пол? Это кто? Новый член семьи? – женщина попробовала перевернуться, но не вполне ясно осознавала, как. – Постой, Уилли, щас нащупаю в[ы]ключатель.
– Не дури! – прошипел собеседник собеседницы, – Робби в любой момент проснётся, и тогда нам хана.
– Умоляю тя, – взвизгнула Минди, а, она, к слову сказать, до сих пор не перевернулась. [Не видно же, как] – Робби не больше 2-х раз сортирит за ночь.
– Грубо, весьма – грубо.
– Это твои оценочные суждения, Уилли. При том ничем не подкреплённые. Имею, значит, право.
– Не кусай кормящую тебя руку.
– Не перевирай пословицы и поговорки.
– А это не пословица, и не поговорка.
– Давай просто оставшиеся 3 часа проведёшь на диване в гостиной? Съел? Вали вниз.
Уилсон заглатывает крючок обиды. Кроме того, никак не нащупать тапки. Прямо невидимки какие-то. Пришлось поднять накаченную задницу. Нагнулся к ламинату. Вроде как мохнатули с ромашкой на расстоянии руки. Ну это так. Наощупь. Ну ок. Всё равно – не видно. Подгрёб к лицу. Чуть не вырвало. То есть вообще не вырвало. Но могло.
ГОСТИНАЯ
подкидывала неприятные ощущения. Вдобавок к тому, что придётся протащиться насквозь, дабы добраться к «цветам жизни», необходимо проведать миссис Брачи. Право, её апартаментище по пути. Или на пути.
Мохнатули Минди, временно натянутые Уилсоном, прошелестели ко входной. Входная держится на честном слове. И когда же Робби отреставрирует? Мужчина оставил в покое массивное полотно из орешника и робко поднял занавеску над искусственным женогоном [пффф, раз есть растения-мужегоны, почему бы и женогонам не быть? дискриминация. Верно?].
Собственно, ничего существенного за окном не обнаружил. Видимо, потому так быстро потерял интерес к наруже. Уилсон шагнул вперёд, надеясь не вляпаться в остроуглую столешницу, и погрузился по колено в смердящее месиво. Хлюпающее месиво. Месиво [трижды «месиво» вполне достаточно. Да?].
Постучал с придыханием к миссис Брачи. Притворяется карга? Не отзывается глухня? Уилсон – не ссыкло. Да и кленовое полотнище – податливо. Мужик легонько надавил – открылось. Без скрипа [уже не шаблон!].
Мало того, что Уилсон не кошка, да-к и запахов у тёщи в апартаментище aren’t. Пришлось извлекать из боксеров фонарь. Свет выхватил миссис Брачи, развалившуюся по центру постели. Вернее, её сорочку с барашками. Голову сорочки обтягивал мешок. Нежно-голубые барашки стремительно багровели.
– Миссис Брачи, у вас на голове мешок. Так и нужно?
Разумеется, вопрос остался проигнорированным. Ни мешок, ни сорочка не разговаривают [да?].
– Миссис Брачи, если я нарушил ваше личное пространство, промычите что-нибудь невразумительное…Миссис Брачи…
Мешок, ну или баул [хрен проссыт, не разобрать же], с хлюпающим призвуком соскочил с головы, на месте которой чернел другой мешок. Ну или баул. Или торба. Или все их синонимы. Разом.
Уилсон моментально захлопнул. Мешок уткнулся с другой стороны. Прихлюпнул. Притопнул. Зашуршал. Мужчина на всякий пожарный приставил стул. Стремглав – проверить дочерей. Живы. Похныкали, попросили мамашу: «Жаждем узреть породившую нас, а не осеменившего её».
СПАЛЬНЯ
встретила Уилсона и дочерей Минди в той же неопределённости.
– Ну? – женщине пришлось прекратить храп [просто скопировал предложение из первой главы].
– Минди, привёл наших девочек.
– Ну?
– Страшно деточкам.
– Ааа…лезьте под одеялище, мамины сморкалочки.
– Минди, на миссис Брачи напал мешок. Соскочил с головы, а вместо башки – тоже мешок.
– Почему сначала сказал «головы», а потом «башки»?
– Мамочка, почему папа – такой мужик?
– Не поняла, кто из вас соплячек щас вякнул. Но это подождёт. Так что, Уилли?
– Что, Минди?
– Почему используешь одно слово, затем заменяешь другим?
– Синонимы обогащают речь.
– То есть считаешь лучше себя по сравнению со мной или с моими дочерями? Прости – отпрыскницами. Видишь, тоже использую синонимы.
– Нет, Минди, даже не ду…
– Давай так. Пока нам приходится куковать под одной крышей, будешь, говорить, как мы? Усёк?
– Ну почему наша речь должна быть общей?
– Может, потому что мы из одной крови и плоти, Уилли?
– Сейчас не будем ссориться. Нашего Фрэнки мешкообразная тварь в месиво превратила.
– Фрэнки? Звучит как клише. Давай переименуем. Всё ради тебя, Уилли.
– Не издевайся, Минди. К тому же торба заперта в апартаментище твоей маменьки.
– Серьезно? Втираешь дичь. Какая разница – мешок или торба?
– Разница – приличная. Мешок – слово с нейтральной стилистической окрас…
– Тебе повезло, что непонятно, в какой части спальни находишься. А по голосу – не определить, где. Щас бы запустила в тебя одной из моих соплячек.
– Не мной же, мамочка? А Стейси?
– Закройся. Без разницы. Всё равно не ясно, кто из вас, кто.
– Робби может не успеть нас проведать, а мешок всех прикончит!
– Ты же сказал «торба».
– Какая разница, Минди??? Опасность в нашем доме!
– Уверена, Робби разберётся. С твоим баулом. Ха-ха. Ну? чего никто не ржёт? Эй, сморкалочки, подвизгивайте.
Подвизгивают.
– Минди? Слышала? Что-то ползёт!!! быстро! все в окно!
– Мамочка, мне страшно.
– Мамочка, что-то лезет по волосам!
– Мамочка, спаси!
– Во-первых, я же просила: перед репликой представляйтесь. Во-вторых, давайте-ка этого мужика скормим мешку. Ну или торбе. Или баулу. Или всем синонимам разом.
Чавканье прекратило речь в спальне. Уилсон похолодел и облажался. Кинулся по лестнице к выходу из издания. Тут Робби снял фасад домика, и Уилсон мигом принял положение лёжа. Свет из комнаты Робби прошёл сквозь всю гостиную Уилсона. Мальчик пристально оглядел всех жителей: у столика лежали мужчина и раскромсанный сенбернар. Робби обошёл домик и заглянул в спальное окно: три женские головки покрывали багровые мешки. Открыл ставни и извлёк Минди и девочек, и положил в левый карман пижамы. После забрал тело миссис Брачи с мешком на голове, соскрёб собаку и отправил их в тот же карман. Покопавшись в правом кармане, Робби вытащил четырёх морских котиков. Накаченных. Вооружённых до зубов. Хотя у одного заводской брак. Несмертельно?
– Теперь, Уилсон, у тебя есть те, кто тебя защитит. До вечера, парни!
Робби аккуратно поставил новых обитателей в гостиную и вернул фасад. Уже собирался выйти из комнаты, но тут взял карманный словарь синонимов и пропихнул в дверной проём домика.
Словарь занял всё место в гостиной.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)
Загрузка…